тихо сказал он, и, взяв Лари за руку, пошел к жилой башне.
Увидев герцога, Мортре был поражен и даже не стал пытаться с ним заговорить. Может и следовало вытащить Риза из его состояния, но вот только он с этим точно не справиться. И даже глаза внука, заблестевшие надеждой, не заставили его на это сподвигнуться.
– А где девочка? – спросил он у Лари, отрицательно качнув головой, тот тяжело вздохнул и с потухшими глазами зашаркал ногами по коридору.
Ребенок спал в красивой кроватке, в комнате Ру, и когда он только вошел, ему почудилось, что вот сейчас и Ру выйдет. Обнимет старика, улыбнется и возьмет девочку на руки, чтобы с гордостью показать ему. Мортре вздрогнул и потряс головой, скидывая наваждение. Лари цеплялся за его руку, что-то бурча под нос. А на белой кружевной подушечке словно горело пламя.
Дежурившая нянечка вынула её из кроватки и протянула ему. Он осторожно взял кроху и сдул со лба прилипшие пряди. Личико ребенка недовольно сморщилось, а потом она открыла глаза. Такие же зеленые, как и у матери. Увидев незнакомое лицо, девочка заплакала, и женщина поспешила её забрать.
– Извините, – засуетилась няня, – Обычно она тихая.
– Как её зовут? – прошептал Филип еле слышно, но женщина его услышала.
– Я зову огонёк, – улыбнулась она, – ей еще не дали имени.
– И не нужно! – внезапно сорвался на крик Лари, и дед обернулся. Глаза мальчишки полыхали такой злобой, что ему даже стало не по себе. Он-то хотел забрать девочку с собой, но теперь уже был не так уверен в этом решении.
– Почему? – только и спросил Мортре, хотя вопрос был не к месту, а ответ очевиден, но надо же было хоть что-то сказать.
– Потому что из-за нее мамы больше нет! – выкрикнул мальчик то, что давно уже горело внутри него, – Ей не нужно имя. Она этого не стоит!
– Но она же есть? – тихонько спросил Филип, – А всем живым нужно имя. Назови её.
– Нет! Никогда! – Лари попятился к двери, упрямо мотая головой.
– Потом ты об этом пожалеешь, – Мортре горько вздохнул и устало потер лоб, – Знаешь, если уж и жалеть то о том, что сделал, чем о том, на что так и не решился.
Слова деда вынудили Лари резко остановиться. Буквально час назад он сам плакал, жалея о том, что не сделал, не сказал…. Мальчишка закусил губу, упрямо мотая головой, но потом сдался, опуская плечи и буркнул:
– Тиаят.
Имя словно и впрямь его обожгло. Лари вздрогнул и, развернувшись, умчался куда-то вглубь замка.
– Тиа, значит? – довольно замурлыкала женщина, – Это по эльфийски? Что оно значит?
– Магическое пламя, – ответил ей граф и провел пальцем по щеке крохе, – Ей идет.
– Идет, – согласилась няня и широко улыбнулась, – Вот видишь огонёк, я звала тебя правильно.
– Не знаешь, что герцог собрался с ней делать? – Филип не сомневался, что Риз, когда его немного отпустит, не бросит девочку, но кроха маг, а Ру больше
