умереть, чтобы их услышать, – она горько засмеялась. Сотхейм исчезал, испарялся. Стены рушились. Я задрожал, обливаясь слезами и понимая, что она говорит и думает.
– Это не любовь. Это жалость. Ты хочешь спасти меня, чтобы не чувствовать вину. Мне не нужна твоя жалость, понял? И слёзы твои не нужны! Убирайся!
– Хорошо, ты ненавидишь меня. Я согласен. Просто живи, возвращайся к жизни.
– Зачем мне жить? Зачем?!
– А твои родители?
Она моргнула. Задумалась. Хорошо, значит я на верном пути.
– А друзья? Лиз? Марк? Вилли и Маршал плачут о тебе, Велиал пьёт и рыдает возле твоих ног. Твой дракон? Счастливчик? Ты нужна нам!
Скай заплакала.
– Мне стыдно. Я не могу вернуться. Не хочу возвращаться.
– Мы справимся. Вместе. Я помогу тебе. Вернись к нам, умоляю. Мы любим тебя…
Она сомкнула веки в молчаливом согласии. Я сломал её, заставил, уговорил вернуться против воли. Пусть так, но она будет жить.
Сотхейм исчез.
Глава 5. Надежда. Часть 1
Велиал
Когда я понял, в чём дело, думал, что меня порезали и убили вместо неё. Такая боль пронизывала изнутри, выжигала, уничтожала. Как я мог не понять, не прислушаться к своему чутью? Ведь я ощущал угрозу и боль, но не понимал. Не сохранил, не уберёг. Кто я после этого? Какой я к чёрту друг? Ангел-хранитель хренов. Не справился с возложенной на меня ношей, не смог понять, что был нужен ей. Так был ей нужен, но не пришёл. Не проверил.
Скай была в крови, поломанная, побитая, порезанная и казалось, что и собрать-то её будет нереально. Но Аиррэль бросился спасать смертную без оглядки на время и возможности. Он верил и заразил меня надеждой и уверенностью, что всё получится.
Однако мы столкнулись с непредвиденными обстоятельствами – у нас не было крови. Я бросился в Терру, искал хранилище с донорской кровью и молился найти. Хорошо, что я часто бывал здесь и понимал людей лучше других, поэтому нашёл и кровь, и капельницу. Однако, что делать и как вводить кровь в вену не знал. Пролетел по палатам и проследил за медсёстрами, понаблюдал, как они ставили капельницы и решил, что разберёмся. Хуже же быть не может?
Кое-как мы восстановили смертную. Аиррэль использовал весь резервуар своих целебных сил и выглядел опустошённо и бледно. Покачивался, но не замечал даже, что едва сам стоит на ногах. Не думаю, что он осознавал случившееся, потому что выглядел максимально растерянно и жутко, рыдал и скулил. Я впервые видел слёзы у бессмертных, думал, мы не умеем плакать. Оказывается, умеем, но не слезами, а душой.
Аиррэль со слезами лишался крупиц свой души, а я своей, потому что привязался к смертной, полюбил её как сестру и дорожил ей сильнее, чем мог представить. Она принесла в мою жизнь много эмоций и чувств, сблизила нас с братом и остальными. Рядом с ней я всегда чувствовал себя лучше, чем есть на самом деле. Скай никогда не судила меня и пыталась понять, узнать и доверяла мне, не боялась и не стеснялась. Прощала мне всё и не держала зла, хоть вначале я и был с ней груб и делал больно, смотрел и оценивал, как она себя поведёт и что сделает.
