style="font-size:15px;"> «Да кого ещё-то? У меня срочное дело».
«Ну у тебя срочное дело, а мне надо пол мыть. Ещё куча работы. Дай Бог справиться».
«Короче, да или нет?»
СЧК. Он оттуда и это точно. Во-первых, он совершенно не беспокоиться в данный момент времени, как будто это игра, а не вопрос жизни и смерти. Он под носом у чумов, которые разорвут его, если что, а чувствует себя раскованно и непринуждённо. Главное именно раскованно, словно знает, что из-за угла сейчас никто не выйдет, его не убьёт или ещё чего похуже, словно он делает то, что ему официально разрешено. Иван на своей работе должен мыть пол, а он вести разговоры о восстании.
Тихомиров теперь даже ощутил тот падальный тусклый запах, который от него исходит, и решил наконец полностью избавить врага от подозрений: «Нет, я уже сказал. Хочешь быть расстрелянным, можешь им быть, но без меня».
Незнакомец усмехнулся и, плюнув в сторону, пошёл прочь.
В середине дня Гавриил Железнов получил письмо от Хмельницкого по наружному каналу, а именно через Большакова. Ему не стали, как Тихомирову, задавать наводящие вопросы, а сразу сунули посылку. У маки есть свои хорошо осведомлённые люди в самой шахте, и кому можно доверять им известно заранее.
Гора распечатал конверт без записей на лицевой стороне и увидел отнюдь не чисто оформленный документ (маки специально пачкали подобные вещи, чтобы сбить с толку чумов; в этот раз он был заляпан коричневой землёй и немного опилками, совсем чуть-чуть, и экспертиза показала бы, документ писали в районе города Красный Луч, на самом деле землю из разных мест носили с собой, надо-то немного – хоть малый, но всё равно обман противника).
«Секретно. От маки.
До меня дошло ваше письмо. Не буду скрывать, его содержание меня очень заинтересовало и даже взволновало. Поэтому я думаю, вы поймёте мою к вам просьбу предоставить конкретные подтверждения.
Надеюсь на вашу поддержку.»
Комбинация Горы и заключалась в том, чтобы не предоставлять никаких доказательств своей версии. «Пусть там испугаются до смерти. – думал он. – Обычно в таких ситуациях всплывают такие факты, которые по своей сути ничего не значат, но в совокупности приобретают ясную и ощутимую форму».
В ответном письме Гавриил сослался на сложность получения «дополнительных» подтверждений, а отказ в предоставлении уже имеющихся у него мотивировал возможностью раскрытия своих людей. Разумеется, всё это ерунда: никаких фактов толком нет, а «своих людей» всего трое, да и они совсем не глубоко в системе.
В 16:48 Тихомиров, продолжая мыть пол, снова заметил приближающегося к себе незнакомца. На этот за он не смог не взглянуть ему в глаза.
Мелькнув взглядом, Иван чётко рассмотрел одну выпирающую наружную черту – надменность. Такая наглая и высокомерная надменность. Она светилась совсем непонятным серым самолюбивым цветом.
Из остальных особенностей строения лица выделялась его абсолютно треугольного вида форма.
Иван решил,
