ответил Рафаил и побрёл к 1-ому пути, ещё более, нежели раньше наклонив голову. Он никогда не хотел, чтобы о нём думали, как о ленивом или боящимся смерти человеке. И, хотя никто так и не думал – наоборот, негласно за сильный характер его называли «Скалой», а не «сыном Горы», как бы отделяя его, пусть ещё и не столь большие, заслуги от отцовских – даже его отец не имел такого стремления работать.
«И не забудь забинтовать руку», крикнул вдогонку Гавриил. Вдобавок к тому, что бинтов не хватало до ужаса (так мало, что приходилось мыть старые по несколько раз, пока они полностью не стирались), чумы ещё и запрещали их носить вне 1-ого сектора. Это входило как приложение к «Уставу об одежде», в котором нельзя было носить любые вещи, не имеющие отношение к работе, и шло перечисление этих предметов. А если что-то забывалось (так было в случае со Станиславом Лещинским, который надел цепочку с крестиком много лет назад; вообще говоря, их многие носили, лишь бы был, но заметили за этим именно его), то тут же вводилось, включая «первый случай» (Лещинскому отрезали голову, ведь именно на ней держался крест).
«Отличный у вас сын», – обратилась к Гавриилу та самая женщина.
«Да… Да…»
«Его невеста такая же, правда? Будто созданы друг для друга…»
«Что? – Гора повернулся к женщине и, увидев её искренние и радостные глаза, спросил. – Какая невеста? Елизавета Михайловна, вы ничего не путаете?»
«Гавриил Владимирович. Как же я могу путать? Марией её зовут. Вы её знаете… Светленькая такая… ОН сам хотел вам сказать, но, очевидно, не успел…»
«Вот это да… А сколько они уже вместе?»
«Ооо… Давно. Она из 253-ей сомы. Когда мы сюда «переехали»? Три года назад, по-моему. Вот с тех пор они и вместе…»
«Вот это да», – удивился командир ещё раз, и не от того, что сын не сказал ему о такой вещи (это было нередким явлением), а о том, как долго он смог скрывать сам факт их любви.
«Что такое? Вы не рады?» – спросила Елизавета Михайловна.
«Да нет, скорее наоборот. И очень сильно… А как вы говорите её зовут?»
«Мария».
Гора уставился на неё выжидающим взглядом – нужна фамилия.
«Мария Волина».
«Понятно… Спасибо, Елизавета Михайловна. Здоровья вам», – вывел Гавриил и пошёл в сторону транспортного узла (4-ого, 5-ого и 6-ого путей), где происходила погрузка угля 253-ей сомой.
Теперь все мысли Горы ушли в семью. Он вспомнил, как познакомился со своей женой Еленой двадцать одни год назад. Она тоже была не из его сомы, тем не менее, скрывать это от своего отца ему не удалось больше двух месяцев (это весьма ощутимый результат для ситуации, когда «свободное» передвижение таковым вовсе не является – чумы пропускают на работу, затем обратно, а ещё иногда наружу – вот и всё передвижение). Но три года?! Это настоящая конспирация… Хотя главным фактором обнаружения Гавриила в его связях с Еленой были сильные чувства –
