– явно недовыполним план».
«Я думаю, это никому не в диковинку», – ответил Гора, пытаясь упокоить коллегу.
№Да-да. – Волин не переставал играть бровями. – Только вот сегодня мы всех удивим. Ха-Ха-Ха».
«Мне нравится твой здоровый оптимизм».
«Кто здесь может ещё быть здоровым?… Раз тебе нравится, бери меня к себе вместе с семьёй».
«И он, что тоже знает, – подумал Гавриил. – что мой сын скоро женится на его дочери?»
«Да я шучу! – он и правда шутил. – Без таких, как я, здесь люди умрут от потери чувства юмора… Правда, таких как я, здесь почти вся сома. Не находишь?»
«Вся наша колонна этим отличается».
«Вот, кстати, новый анекдот: «Шахтёр спрашивает другого: «Кого можно считать трусом?» Ответ: «Того, кто идёт добровольцем к маки».*1 Ха-Ха-Ха-Ха-Ха. И правда, здесь же только и дохнуть: дышать нечем, всё вокруг взрывается, а про еду и воду и говорить нечего», – в конце фразы он перешёл на серьёзный разговор и отрицательно помотал головой.
«Так вам чем-нибудь помочь?»
«Конечно, дружище, конечно. Вот и командир идёт. Поговори с ним, а я пойду подбодрю народ», – Волин отступил и, развернувшись, ринулся в сторону локомотива, нагружаемого минералами.
Гора повернул голову в сторону – командир сомы №235 Иван Дубровский (номер 547137А2) не излучал и половины оптимизма своего зама (хороший и действенный метод в контрасте руководства). Подойдя, он протянул и пожал руку, затем отвернул свои печальные глаза и проговорил: «Гавриил. Я тебя с начала дня ищу. Жора, тебе, наверное, уже сказал… да и сам видишь. Работа сегодня ну просто не в гору… Извини за каламбур, но это так». Он тяжело вздохнул: «Гавриил, я слышал вашей команде сегодня чистить двадцать четыре тонны…»
«Верно».
«Сегодня мы больше восьми не осилим», – эти слова вырывались у него из сердца: что чумы делали с теми, кто выполнял план на одну треть можно себе представить (их норма – 75 процентов, за каждый невыполненный ниже этого процент два процента из состава сомы подвергалось наказанию в пять ударов камнями, с возрастанием несделанной работы число ударов доходило до десяти, и критическим уровнем были 25 процентов). Глаза Ивана уже наполнялись предстоящими смертями и осознанием того, что ни в его силах было это исправить.
«Не стоит преуменьшать свои возможности. Уверен, ваш результат от 8 до 10… Но неважно. Мы всё равно вам поможем. 14 тонн. Меньше нельзя».
«Четырнадцать?»
«Да, именно. Это максимум того, что до вас дойдёт сегодня. Даже, если они добудут все 24».
«Гора… Господи, ты просто нас всех спас».
«Поблагодаришь позднее. И не меня, а моих людей. Двадцати семи процентам из них получать по пять ударов каждый. Всего в моей команде сто восемьдесят три человека. Двадцать семь процентов это пятьдесят человек, то есть 250 ударов. Из них мои всего пять. Чего они стоят?»
«Да-да, Гавриил. Ну вы нас просто спасли…»
