Игорь Викторович, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»
Что бы ни говорили и ни писали про императора Павла I историки, семья у него была замечательная. Это, конечно, если не считать двух старшеньких, которые воспитывались не отцом и матерью, а бабкой. От Екатерины II и окружавших ее вельмож они и нахватались дурных манер, а также приобрели привычку к неискренности и лжи. Но это не означает, что Александр и Константин были людьми кончеными и ни на что не годными.
«Всякий необходимо причиняет пользу, употребленный на своем месте», – говаривал незабвенный Козьма Прутков. Подходящее для «екатерининских принцев» место следовало потом найти, но к трону и управлению таким огромным государством, как Российская империя, их подпускать не стоило.
Мы вошли в общую столовую залу, где обычно император принимал тех, кто был приглашен к нему на ужин. Здесь уже собралось все царское семейство. Павел представил нас как иностранцев, обитателей одной заморской страны, где живет большая колония людей, говорящих на русском языке и исповедующих православие. Царь сразу же предупредил своих чад и домочадцев, что нравы и правила поведения у нас несколько отличаются от принятых в Российской империи и потому не следует удивляться и возмущаться, если мы нарушим эти самые правила поведения.
– Господа из-за моря обладают сокровенными знаниями, доставшимися им в наследство от одной могущественной державы. Они обладают даром пророчества и могут заглядывать в будущее, – сказал Павел.
Я заметил, как Александр после слов отца побледнел словно полотно, а Константин набычился. Похоже, что ему не совсем пришлись по нраву наши экстрасенсорные способности а-ля Вольф Мессинг.
Императрица – весьма симпатичная дамочка, выглядевшая моложе своих лет, видимо, предупрежденная мужем – довольно спокойно отреагировала на его слова. А вот великие княжны Мария и Екатерина, те заволновались, и лишь присутствие отца, которого они очень любили и в то же время побаивались, удержало их от попыток тут же расспрашивать нас о своем будущем, ну и, конечно, о суженых и ряженых.
Большое впечатление на присутствующих произвел и красавец Джексон. Сперва он до смерти напугал карликового шпица императрицы, который, увидев огромную черную собаку, жалобно тявкнул на нее и от страха забился под диван. Впрочем, Джексон вел себя вполне прилично. Он вопросительно посмотрел на хозяина и, дождавшись команды «Лежать!», послушно улегся на пушистый ковер у входа в залу.
Пятнадцатилетняя Мария Павловна, девица с лицом изумительной красоты, которую не портили даже несколько оспинок, была любимицей родителей. У нее уже имелся жених – принц Карл Фридрих Саксен-Веймар-Эйзенахский. Мария и ее жених еще не были знакомы, и их свадьба в нашей истории должна была состояться лишь через три года. Так что будущая семейная жизнь Марии Павловны была еще под вопросом. Как рассказал о ней Васильич, девица сия была сущим кладом – умна, скромна, хорошо воспитана. Может
