он и, наклонившись, принялся ласкать губами её торчащие от возбуждения соски.
– Нет… – шептала она прерывисто.
– Да, как же нет, если меж твоих полных ляжек уже струится обильная влага, и ты сама раздвигаешь ноги? Есть ли сила, способная их сомкнуть? Твои врата всегда открыты для моего толстого жеребца. Разве нет?
Он не дал ей ответить. Ее голос потонул в его горячем поцелуе. Она лишь застонала в ответ. Ноги согнулись в коленях.
– Вот, ты уже готова, – шептал он. – А я еще даже не ласкал твой трепетный бутончик. Твой предательски отзывчивый лепесток нежной плоти. Правда?
– Да-аа-аа.
– И разве после этого ты не блудница?
– Блудница, – послушно ответила она. – Наверное, ты прав.
– Я представляю, как скучны ночи с твоим пресным и слишком хорошим муженьком. Я угадал?
В ответ она молчала.
– И знаешь, что самое печальное?
– Что?
– Ты ведь боишься проявить с ним весь свой темперамент, данный тебе от природы.
– Почему ты так решил?
– Почему? Да, потому, что ты боишься, что он сочтет твои желания непристойными. Ты боишься осуждения и того, что он припомнит тебе время, проведенное в борделе. Разве нет?
– Нет, – она покраснела и отвернула лицо.
Он взял ее за подбородок.
– Я давно догадался, что твой отставной майор годится лишь на то, чтобы клепать тебе твоих славных карапузов. И ни на что иное… На истинный праздник плоти он просто не способен. Он не способен сделать так, чтобы ты кричала от страсти и кончала под ним, словно дикая кошка. Молчишь? Я знаю, что это так.
– Но он любит меня, – со слезами в голосе протестовала она, мотая головой.
– Угу, а ты до сих пор любишь меня.
– Да, люблю! И ты знаешь это…
– А меня? Меня ты тоже любишь? – раздался голос Виктора, недалеко от кровати.
Глафира вытаращила глаза и увидела, что к ним с Владимиром присоединился Виктор. Как и Владимир, он тоже был в маске.
Глаша дернулась всем телом, в попытке, освободиться из рук Владимира.
– Хватит! Прекратите все ваши игры… Я не хочу! Я так не буду.
– Будешь и хочешь… – спокойно произнес Владимир. – В прежней жизни ты любила l'amour à trois[3]. Разве нет? Ты и в борделе иногда занималась этим. Подставляла свои прелести сразу двум умелым кобелям.
Глафира соскочила с кровати. Глаза ее сверкали от слез, подбородок дрожал. Разлохмаченные волосы неровными локонами спускались на высокие белоснежные груди.
– Я ухожу, – гневно объявила она. – Сделайте так, чтобы я проснулась. А если я не сплю, то освободите меня от этого кошмара наяву.
– Успеешь еще вернуться к своему храброму майору, – фыркнул Владимир. – Бьюсь об заклад, что на поле брани он наверняка бывал куда более решителен, нежели в вашей с ним спальне.
И оба мужчины негромко рассмеялись.
l'amour à trois (франц.) – любовь (секс) на троих.
