служители Церкви, священнослужители) выполняют государственные функции или являются членами политических организаций, которые участвуют в борьбе за государственную власть, а получив такую власть, определяют политику государства. Поэтому говорить о клерикализме или клерикализации в ситуации, когда государство является светским, а Церковь от него юридически отделена, представляется невозможным.
Другое дело, когда понятие светского государства смешивается с понятием светского общества (или им дополняется). Именно в этом случае и возникает столь широкое толкование клерикализма и соответственно клерикализации – как процесса, ведущего к клерикализму.
Но правомерна ли такая подмена и что за ней стоит?
Думаю, что неправомерна, потому что за нею кроется не правосознание и не научный подход, а идеологическая ангажированность. Именно она питает соответствующие «протестные настроения» и полемический задор, и тезис о «клерикализации» выполняет здесь роль слогана. Если же подойти к обсуждаемому вопросу спокойно, то его формулировка будет совсем иной, а именно: каким может быть присутствие религии вообще и Церкви в частности в жизни общества, в различных его сферах?
Разве приведенное высказывание одного из «антиклерикалов» об «общественных сферах, являющихся секулярными и не имеющих к религии никакого отношения», не выдает с головой предвзятость, если не предрассудок автора? Ведь он считает аксиомой, что Церкви нет места нигде (даже в культуре!), кроме того жестко ограниченного пространства, которое кто-то ей отвел. Но кто имеет право «отводить» такое пространство, то есть давать однозначный ответ на поставленный выше вопрос?
Мне представляется, что «антиклерикалы» – последние, кто может претендовать на такое право. По очень простой причине: этим правом обладает прежде всего само общество, состоящее из граждан, которые законом наделены свободами и правами».
Согласно современным представлениям мы различаем общество и государство, которое является инструментом общества. Мы различаем Церковь и государство, которые юридически разделены. Кроме того, мы различаем Церковь как организацию и Церковь как религиозное сообщество.
У Церкви есть свои властные функции, которые относятся к ее специфической жизни и деятельности. Но Церковь не сводится к «корпорации клириков», она состоит из всех своих членов, включает в себя и клириков, и мирян «самых разных состояний» (на церковном языке – это весь «народ Божий»).
Нельзя говорить об отношениях Церкви и государства, Церкви и общества, игнорируя собственно общество, то есть самих людей, граждан и группы граждан. Общество составляют конкретные люди, которые одновременно являются и гражданами государства, и членами Церкви (или других религиозных объединений) либо приверженцами безрелигиозных взглядов. Обсуждаемый вопрос по существу сводится к проблеме формирования
