мешало ей это сделать. Она отлично понимала абсурдность того, что красивая молодая женщина – ее уверенность в себе отнюдь не страдала оттого, что она решительно отрицала свою привлекательность, хотя зеркало свидетельствовало об обратном, – выбрала себе подобную карьеру, но уже после первой недели работы в агентстве «Боннер и Раффрей» перестала об этом думать. Будучи реалисткой, Дол прекрасно понимала, что придется хорошенько потрудиться, чтобы преуспеть на выбранном поприще, или признать, что она села в лужу. Что для Дол Боннер было неприемлемо. Поэтому она энергично атаковала проблемы, которые должна была решить, даже такие запутанные случаи, как дело Лили Ломбард и Харольда Айвза-Битона.
И вот смотрите, куда это привело: она, Дол, по уши увязла в деле об убийстве. Да и дело-то, собственно, ее не касается, и тем не менее.
Проходя мимо раскидистого куста, Дол внезапно обратила внимание на нечто темное и чужеродное – цвета коричневой кожи, – не вязавшееся с живыми ветками и зеленой листвой. Дол сошла с тропинки и, раздвинув ветви, обнаружила пустое птичье гнездо. «Столь пустяшное происшествие, а сердце уже готово выскочить из груди», – мысленно упрекнула себя Дол. И все же! Она неосознанно выискивала взглядом пару перчаток. Ведь так? Что на этих необъятных просторах было бы непосильной задачей для целой толпы полицейских и детективов, не говоря уже об одной слабой женщине. Не то чтобы Дол осудила свой порыв с профессиональной точки зрения. В любом случае попытка не пытка, даже если и обречена на провал.
Решив посмотреть, как будет выглядеть дерево и укромный уголок у пруда при ярком дневном свете, Дол начала спускаться с холма. Однако, оказавшись возле пруда, Дол решила не идти на место преступления. Во-первых, под свисающими ветвями дерева стоял полицейский, задумчиво жевавший жевательную резинку. Цербер. Во-вторых, внимание Дол привлекли доносившиеся со стороны пруда голоса, и она увидела топтавшихся там мужчин. Дол подошла к самому краю, туда, где некогда была вода. Мужчины не заметили девушку, поскольку были всецело поглощены странным занятием. Пруд практически полностью осушили. Тысячи рыбешек, в основном представленных синежаберным солнечником и окунем, отчаянно бились в мелких лужицах, а вооруженные граблями мужчины, потея, чертыхаясь и обмениваясь саркастическими замечаниями, героически прокладывали себе путь сквозь ил и тину. На противоположном берегу стоял седовласый мужчина в выцветшем комбинезоне и негодующе попыхивал трубкой. Это был Ватруз, старший садовник Берчхейвена.
Дол уныло побрела обратно к вершине холма. Похоже, не ей одной пришла в голову мысль, что убийца мог легко сунуть в каждую перчатку по камню и бросить перчатки в пруд. Впрочем, не так уж и легко! Поместье содержится в образцовом порядке, и вокруг нет даже мелких камешков. А если вы только что повесили человека и стремитесь побыстрее скрыться, у вас практически не остается времени на поиск подходящих камней, если только вы не припасли камни или груз заранее, что, как ни крути, кажется маловероятным.
Проходя мимо
