стоял один, подперев спиной высокую колонну. Он не знал, что делать. Кого приглашать на танец. Вальс он танцевать не умел, а медленный танец, когда можно поговорить с девушкой, прижавшись к ней, как назло, на объявляли.
Нет, он, конечно, попробовал пригласить одну понравившуюся ему девушку в красивом, кремовом платье. Она усмехнулась, внимательно оглядев его с ног до головы, остановив взгляд на одинокой курсовке и его лице.
– Я детей не обижаю! – процедила она сквозь губы.
Алексей, как оплеванный, побрел к своей колонне. Оттуда он увидел, что эта девушка уже кружится в вальсе, обнимая одной рукой и улыбаясь курсанту третьего курса.
Он стоял у колонны и сердце его в обиде билось, грозя выскочить из груди.
«Нади идти в роту и лечь спать! – думал он, – плевать на эти танцы-шманцы и всех этих недотрог Дульсиней Петергофских! Хоть высплюсь, как следует».
Он уже направился к выходу, как оркестр внезапно объявил белый танец.
– Молодой человек! Вы, надеюсь, не откажете даме? – внезапно услышал он за спиной.
Он повернулся и увидел красивую девушку в белой юбочке и красной блузке. Ее задорные зеленоватые глаза, с какой-то тёмной радужкой по краям, весело улыбались и озорно сверкали. От нее пахло романтикой и польскими духами «Быть может». Алексей это точно знал, ибо такими же духами душилось его сестра, и ему запах очень нравился.
– Так что, пойдете танцевать с красивой, но одинокой девушкой? – улыбаясь, спросила она.
– Я п-п-плохо тан-н-цую! – ответил, начав заикаться Алексей, – вам может не понравиться!
Он подумал, что она сейчас уйдет, и все растает в огромном зале. Но она не ушла, а ответила:
– Давайте попробуем немного! Может, и получится?
Был, наверное, первый медленный танец. Они вышли на середину зала, где уже танцевали довольно много пар. Она положила ему свою невесомую левую руку на плечо, а правой обняла за талию и прижалась всем телом к нему.
Алексею стало совсем плохо. Он еле передвигал ногами, старясь не оттолкнуть ее и в то же время не наступить, как медведь, ей на ногу.
– У вас хорошо получается! – проворковала она ему на ухо, и он почувствовал, как ее светлые длинные волосы защекотали его щеку и ухо, – как вас зовут? Вы что такой напуганный? Никогда девушку в руках не держали?
– Н-не д-держал! – признался Алексей, думая, что она, услышав это, сейчас уйдет, – меня зовут Михаил. Ой! – он внезапно понял, что сказал не то и тут же поправился, – в-вернее, А-а-алексей! – и густо покраснел.
– Так Алексей или Михаил? Как правильно? – опять пропела она ему на ухо своим неземным, напоминавшим звон колокольчиков, голосом.
– А-алексей правильно. Извините, я перепутал! – он чувствовал прижавшиеся к нему груди девушки и от этого ему становилось с каждым шагом все хуже и хуже.
Её мягкие грудки, но весьма упругие,
