от неожиданно выданной, сильной эмоции друга я даже слегка подскочила на месте. 11112 отличался крайней сдержанностью, редко использовал восклицательные интонации, а здесь вдруг в таком вялом состоянии и такая ярко выраженная эмоция! Меня это приободрило. 11112 всегда пытался если не потушить, так спрятать мой огонь, чтобы он не привлекал внимания оригиналов или недружелюбно настроенных клонов, и даже несмотря на то, что у него это не получалось, он не сдавался. Я опасалась, что и сейчас он попытается притушить меня – естественно, как и всегда, безрезультатно, – но услышав в его тоне именно ту эмоцию, которую я всегда жаждала услышать от него – несогласие! – я почти поверила в то, что у меня получится спасти и его тоже – лично я не собираюсь покорно позволять убивать себя! Сделав глубокий вдох, я, наконец, произнесла пугающие слова вслух:
– Мы можем сбежать.
– Куда?!
От услышанного вопроса у меня перехватило дыхание. Он спросил куда! Он не сказал “нет”! Не спросил, не сошла ли я с ума! Он задал такой хороший вопрос!
– Пока ещё не знаю куда, но так жить нельзя…
– Мы и не собираемся жить.
А вот это нехорошо…
– Но мы можем собраться! – мой голос прозвучал уверенно и, может быть, даже твёрдо.
– С чего ты взяла, что можем?
– Я так чувствую.
– У тебя нет души.
– Значит это не чувства, а мысли, – я не была согласна с этим утверждением, но сейчас у нас завязывался спор не на жизнь, а на смерть, так что было не до выяснения смыслов понятий, – называй как хочешь…
– Если уж говорить оперируя твоими понятиями, тогда я чувствую, что не смогу жить вне Миррор.
– Это крайняя глупость…
– Нет, послушай. Я не вижу смысла в своем существовании. В самом прямом смысле этого утверждения. Я с самого своего прихода в этот мир как будто живу в переходном состоянии: от прихода до ухода – ничего до, ничего после, а между этими двумя пунктами только растерянность. Подумай, ведь на самом деле так живут все клоны, которых мы с тобой знаем. Все, за исключением тебя. Может быть, с твоим оригиналом было что-то не так во время процедуры клонирования или с ним в принципе что-то не так, из-за чего ты получилась не такой – я не знаю, в чём тут дело.
– Речь не обо мне – речь о тебе. Я бегу, 11112. И ты тоже должен бежать.
– Должен?
– Должен потому что можешь!
– Я едва передвигаю ногами после изъятия почки…
– Я помогу.
– Нет, мы вдвоём не сможем.
– Да сможем, 11112! Сможем!
– Дай угадаю: потому что ты чувствуешь, что вообще всё можешь – верно? – глаза моего собеседника как будто улыбнулись мне. Он не высмеивал меня, но всё же то, что он не воспринимал всерьёз возможность нашего побега, а приговор, вынесенный нам оригиналами ещё до нашего прихода в этот мир, всегда воспринимал за неоспоримую истину, уже не в первый раз привело меня не только в смятение, но и в раздражение, граничащее со злостью. Мне необходимо было врезать
