почти еженедельно привозил огромные упаковки чая для завтрака и подарочные наборы. Не говоря уже о толпе компаний, высылающих товары по почте и забрасывающих Топси лотерейными предложениями и лавиной пластиковой дребедени (простите за выражение). Здесь гостьям продемонстрировали три огромных мешка с конфискованными письмами.
Однако это было не самое худшее. Далеко не самое.
За несколько месяцев до этого Топси позвонил человек с шотландским акцентом, представившийся сотрудником отдела по борьбе с мошенничеством из ее банка, «Роял Йорк». Звонок приняла Паула, и, узнав, что на самом деле говорит не с Топси, мужчина повесил трубку.
Но, по всей видимости, он перезвонил позже. Насколько Келли-Энн смогла выяснить, он сказал что-то о мошенничестве с ее сберегательным счетом, но Топси не должна была никому об этом говорить.
– Что она и сделала! – Келли-Энн внезапно хлопнула по столешнице коричневым кувшином «Хорнси Поттери» с такой силой, что зазвенели ключи от машины Тельмы. – Вот что обиднее всего. Молчала как проклятая рыба.
Насколько Келли-Энн могла судить, он перезванивал по меньшей мере дважды и говорил Топси, что для сохранности денег ей нужно перевести их на новый надежный счет.
Однако, несмотря на упорное молчание Топси, Келли-Энн догадалась, что что-то не так, и сама позвонила в банк. Наконец дозвонившись (после двадцати семи с половиной минут ожидания!) до какого-то человека с жизнерадостным голосом, который не смог, естественно, сообщить подробности, но зарегистрировал звонок и пообещал «разобраться».
Тем временем тот мужчина снова позвонил Топси, теперь уже со сложной серией инструкций.
– Как ей удалось, черт возьми, следовать им – настоящая загадка. – Келли-Энн порылась в сумочке и достала конверт, обещающий миссис Топси Джой из Рейнтона отпуск мечты, на обратной стороне которого было написано некогда уверенным, а теперь дрожащим почерком Топси: «Перевести платеж в банк ‘‘Роял Йорк’’ по реквизитам… если спросят, сказать, что за покупку недвижимости…»
– И она сделала это. Она, черт возьми, сделала это. – Голос женщины дрогнул, и Лиз инстинктивно сжала ее пухлую руку, унизанную кольцами, едва яркие слезы брызнули по розовым щекам, намочив платок Тельмы.
– Она пришла в банк – банк, в который она ходила годами, – и они позволили ей это сделать. Все ее сбережения – четыреста семьдесят пять тысяч – почти все, что у нее было. Все ушло.
– Так он был не из банка? – Лиз округлила рот от ужаса.
– Куда ему. Чертов мошенник… простите за выражение.
– И деньги исчезли? – спросила Тельма.
– Полностью, – сказала Келли-Энн с горечью. – Испарились. В мгновение ока. Моя бедная мама. Моя бедная, бедная мама.
Глава 6,
Где обсуждают мошенничество и строят напрасные планы
– И что, банк даже ничего не сделал? – сердито проворчала Пэт. Тельма кивнула;
