её вкус.
Соленый, с горькими нотками.
– Мама, ты проснулась? – влетает в мою комнату сын и чуть ли не залетает на кровать, а я подпрыгиваю на матрасе от его веса.
Судорожно вытираю щеки, чтобы мой ребенок не заметил слез.
Кирилл всем весом налегает на меня, и я выдыхаю под его тяжестью. Хоть мой ребенок и весит не больше двадцати килограммов, но силы в нем хватает, чтобы я недовольно пыхтела, когда он решает на мне повисеть.
– Ма, а ты что, плакала? – заглядывает мне в глаза.
Наклеиваю на лицо улыбку и смело встречаю пытливый взгляд голубых глаз. И снова хочется плакать, потому что передо мной маленькая копия Леши. Не на все сто процентов. Но процентов восемьдесят он унаследовал от бывшего мужа.
А после дурацкого сна это особенно болезненно.
– Не плакала, малыш. С чего ты взял?
Кирилл недовольно фыркает и усаживается на мои коленки.
– Ты же мне говоришь, что обманывать нехорошо, а сама сейчас делаешь нехорошо, – обиженно бурчит сын, складывает руки на груди, – у тебя глаза красные, вот!
Хмурит светлые бровки и недовольно дует щеки.
Аккуратно обхватываю его личико и заставляю посмотреть на меня.
– Маме просто приснился не очень хороший сон.
Кирилл в ужасе округляет глаза и захлопывает ладошками рот.
– Кошмар? – шепчет сын и вжимает голову в плечи.
А я стараюсь не засмеяться. Это будет жестоко по отношению к напуганному сынишке. Хоть я и понимаю, что этот испуг скорее наигранный и он на самом деле у меня не такой уж и трусишка, но все равно это не дает мне права смеяться над ним.
– Ну-у-у-у-у, – пытаюсь придумать какую-то правдоподобную историю, – не прям кошмар с монстрами. Скорее, так, неприятная ситуация, которая слегка меня задела.
Кирилл задумчиво потирает подбородок. Тут в комнату заходит Кира.
– Ну и поспать. Время уже, между прочим, половина седьмого, а мне ещё до дома ехать.
Прикусываю губу и делаю виноватую мордашку.
– Прости, я что-то немного расклеилась.
Сестра плюхается рядом с нами на кровать и сгребает Кирилла в охапку. Сын начинает громко протестовать и пытается выпутаться из захватнических рук Киры. Они вместе громко ржут, а у меня от этой картины все плохое послевкусие сна выветривается.
– Это все из-за появления Леши, Ник, – в перерывах между приступами хохота сына выдает сестра.
Сын замирает.
– Кто такой Леша?
Недовольно смотрю на сестру, но эта негодяйка только лишь пожимает плечами и невинно хлопает глазками.
И снова у меня четкая ассоциация с Лешей.
Я ждала и боялась вопроса от сына про его отца. И, если честно, я даже не сочиняла никакую легенду. Леша не улетал в космос, не уходил в плаванье, не уезжал в другую страну. Мой сын никогда не спрашивал, где его папа. Да и я не готовилась ни к чему. Решила, что буду действовать по мере поступления проблем. Да даже сейчас,
