в сырые дрова на позициях, покрываясь гарью. Из толпы отделилось тело в бушлате. Это был Луноходов. Мы обнимались и пили за встречу из моей фляжки.
– Вован! Иди к нам! – кричали бойцы Луноходову, расплавляя подошвы в кострах. Луноходов побрёл в клубы дыма, виновато выдёргивая длинные ноги из жижи.
Когда на пехоту надевают голубые береты, она тут же теряет последние боевые свойства. Эти «павлики» за две недели не вырыли ни одного окопа. «Олень!» – думал я об однокурснике, размечая сектора обстрела. В грязь ложились снежные хлопья. Десантура уходила в горы. Злая пехота зарывалась в липкую землю под мат командиров.
В отпуске Луноходов зашёл на военку за справкой о прохождении сборов. Он хотел уволиться на месяц раньше. Было такое положение.
Он держал ушитый берет в левой руке, а правой часто поправлял серебряный орден на впалой груди. Подполковники жали ему руку, наливая водку со своего стола. Ему бесплатно выписали справку и уговаривали провести беседу.
Измеров представил боевого офицера в классе:
– Гвардии старший лейтенант Лу… – Аполлонов, – поправил гвардии старший лейтенант, – Да… Аполлонов… Закончил военную кафедру с отличием! Проявил мужество и героизм в контртеррористических операциях!..
Это был звёздный час Луноходова. Он расправил неформальную осанку и сыпал подвигами в студентов. Его стеклянные глаза отражали стальной блеск воздушного десанта.
Хорошо быть Захаровым
На военных сборах Захаров отстранился от мероприятий, потому что отслужил в армии перед университетом и имел опыт. Он не ходил на построения, а охранял имущество роты, которое быстро выдали.
На вечерней поверке, когда ответственный подполковник доходил до фамилии «Захаров», мы кричали: «Охрана имущества роты!» Это была веская причина не стоять на поверке.
Алику Захаров говорил: «Оставь хоть пару лопат для отмазки». Но Алик выдал лопаты и все одеяла. Захаров охранял пустое пространство палатки. Он читал книжки, спал, играл в шахматы, наслаждаясь обилием шахматистов.
Мы прибыли раньше всех, чтобы подготовить лагерь. «Отдельная команда, подчинённая лично подполковнику Щелкунову». Я, Захаров, Алик Боджоков, Иванцов, Дима Вязниченко и Ластовский.
Вязниченко с Ластовским увезли на офицерские дачи полоть сорняк. Мы вчетвером натягивали палатки. Последние колья Захаров вмолачивал в землю кувалдой на глазах изумлённой роты.
Зампотыл сборов Щелкунов сказал о палатках: «Как бык поссал!»
Потом мы считали одеяла: Щелкунов в шутку присвоил Боджокову ефрейтора и назначил каптёрщиком. Захаров не понял шутку. Он пришил Алику на погоны лычки и назначил себя заместителем каптёрщика. (Сам Захаров после армии имел звание «сержант». )
Командиром нашего взвода был юрист Кириленко. Таких в армии, когда они туда попадают «пиджаками», называют агрономами, даже если они юристы. Вообще-то, агрономами называют всех пиджаков, но Кириленко был бы
