в таких домах соседи плохо знают друг друга, а уж те люди, что снимают квартиру, вообще предпочитают общаться с окружающими по минимуму.
Потом я совершенно обыденным тоном спрашиваю, когда будет удобно принять букет.
– После обеда, – отвечает Оксана.
– К сожалению, есть интервал только с одиннадцати до часу, – говорю я. – Кто-нибудь, кроме вас, сможет забрать букет?
– Нет, – отвечает Оксана.
Отлично, значит, с утра у нее в квартире никого не будет.
– А в другое время кто-нибудь сможет принять корзину? – спрашиваю опять.
– Нет, – отвечает Оксана.
Отлично! Значит, она и после обеда с большой вероятностью будет дома одна.
– Минуточку, – я делаю небольшую паузу. – Сейчас освободилось время с четырнадцати до шестнадцати. Вам удобно?
– Лучше с половины третьего, – отвечает Оксана.
Ну что же, я не ее любовник и не долгожданный гость, поэтому к моему приходу она готовиться не будет. Следовательно, Оксана рассчитывает быть дома в четырнадцать тридцать.
Теперь можно проследить за ее подъездом и выяснить, с кем она вернется домой. Но десять к одному, что она будет одна. Затаскивать подруг среди недели на чай – не ее привычка, а звать молодого человека в ожидании букета – вообще полная глупость.
Ну а ее Павел, с которым они… тра… трахаются… Да боже ж ты мой!! Сколько можно уже?!
Так вот ее Павел, с которым они проводят время не чаще трех раз в неделю и исключительно по его прихоти, сейчас находится за городом.
Я это точно знаю, потому что он за городом в озере с тяжелым пеноблоком, аккуратно привязанным к обрубкам его ног.
Я думаю, что через год рыбы и бог разложения плоти – Сабнак окончательно закончат мое дело.
– Отлично, – отвечаю я в трубку. – Подъеду к двум тридцати, максимум к трем. Подъезд? Код домофона?
Мне все подробно и четко объясняют. Практически дают в руки ключи от квартиры и подставляют спину под нож.
Оксана работает парикмахером, или, как она себя называет, стилистом, в небольшом и не слишком модном салоне красоты, поэтому она не сильно привязана к офисному времени и может себе позволить быть дома чуть позже полудня.
С большой корзиной цветов на заднем сиденье и со спортивной сумкой, вмещающей все необходимое, я жду, припарковав свой старенький Ford Galaxy неподалеку от подъезда Оксаны.
В четырнадцать часов пятнадцать минут я замечаю ее невысокую стройную фигурку в бежевом кашемировом пальтишке, направляющуюся по тротуару к своему дому.
Она явно в хорошем настроении, так как плывет, весело стуча каблучками по асфальту и игриво покачивая бедрами. Я знаю, что это ее настроение предвкушения. Ощущение сказки, ожидание чего-то приятного.
В обычном своем часто депрессивном состоянии она двигается четко и ровно походкой робота, уставившись в одну точку.
