сталкиваться с другими ученицами Академии. В том числе и с Нестой, которая каждый раз выдавала какую-нибудь ехидную колкость в адрес новоиспеченных подруг.
Но Стелла была рядом, и каждый раз, когда видела, что Арда вот-вот взорвётся, брала её горячую ладонь в свою холодную руку, что помогало магичке удержаться от выплесков силы.
Но их отношения не были актом альтруизма одного человека к другому. На самом деле, до дружбы с Ардой Стелле было крайне неловко в Академии. Её мало волновали обычные девчачьи проблемы, неинтересно было обсуждать учеников мужского пола из соседнего крыла, да и её вечно холодный взгляд голубых глаз популярности не добавлял.
И если с прозвищем «Сосулька» она вполне могла смириться, то ей совсем непонятна была агрессия учениц от того, что она не обижается на подначивания задир и никак не реагирует на остроты и мелкие хулиганские выходки. Чем спокойнее была Стелла, тем больше она бесила своих недоброжелательниц. Она уже всерьез опасалась, что когда-нибудь это противостояние перейдёт всякие границы, поэтому внезапный союз с Ардой, которая слыла самой опасной и непредсказуемой ученицей школы, оказался как нельзя кстати.
Чуть позже юные магички поняли, что плюсы от этой дружбы проявляются не только в социальной жизни.
Арда смогла вернуться к групповым занятиям, что было просто замечательно. Стандартная программа Академии была рассчитана на раскрытие как можно большего количества способностей у своих учеников, и занятия по всем видам магии входили в обязательную программу первых девяти лет обучения.
Мадам Лизетте же было совершенно неинтересно заниматься с Ардой ничем, кроме магии огня. Её утомляло наблюдение за вялыми попытками освоить заклинания из других областей знаний, поэтому она очень быстро прекратила преподавание всего, кроме пиромантии, совершенно справедливо полагая, что Арда не пойдёт жаловаться в ректорат.
Несмотря на все попытки, магия воды Арде так и не далась. Что, впрочем, было совсем неудивительно – редко кто сочетал в себе настолько противоположные способности. Зато она вполне успешно освоила телекинез, и даже немного научилась целительству и магии друидов.
Она каждый день приходила месту, где когда-то рос куст сирени. Ректорат Академии решил сделать здесь своеобразный памятник, огородив черный круг выжженной земли красными бархатными канатами, и установив каменную табличку с надписью:
«Магия разрушает. Магия и знания – созидают».
Впрочем, в этих словах скрывалась изрядная доля лукавства. В последние три года, когда потенциал каждого ученика был известен, обучение из общеобразовательного становилось узкоспециализированным. И одной из самых престижных специальностей была специальность, которая не создавала ничего – боевого мага.
Престижной для Академии. Не всегда – для мага.
После обучения каждый выпускник не был волен распоряжаться своей судьбой, а направлялся служить туда, куда укажет Академия. Доходы первых пяти лет службы полностью поступали
