Да от тебя на следующий день перегаром на всю квартиру несло бы.
– И плевать.
Она снова сделала глоток, приподняла бутылку, посмотрела на свет, оценивая количество напитка, потрясла, горестно вздохнула.
Это тянулось уже давно. Поэтические посиделки, на которые Лариса ходила когда-то, обязательно сопровождались возлияниями, но это казалось совершенно нормальным и ни у кого не вызывало вопросов. Потом жена брата стала то и дело приходить с работы уже «с запахом»: то в лаборатории отмечали чей-то день рождения, то премию за новую разработку, то всенародный праздник, то еще что-нибудь столь же значительное и вполне оправдывающее принятие рюмки-другой. Все происходило постепенно, незаметно…
И вдруг однажды Николая ночью разбудил телефонный звонок: милиция задержала его жену в компании таких же пьяных собутыльников, когда они дружной компанией вывалились из ресторана Дома литераторов и шумно нарушали общественный порядок. Губанову-старшему пришлось задействовать кое-какие связи, чтобы погасить скандал. На службе, конечно, узнали, но спустили на тормозах, заручившись твердым обещанием Николая провести с супругой разъяснительную работу о недопустимости подобного поведения, которое пятнает репутацию не только жены офицера, но и самого офицера тоже. Протрезвевшая Лариса клялась и божилась, что такого больше не повторится. Но цена этим обещаниям оказалась меньше ломаного гроша. Лариса продолжала пить, хотя в скандальные истории больше не попадала. Но это ведь только до поры до времени…
– Послушай меня, Лара. – Михаил заговорил негромко, очень спокойно и размеренно. – Хочешь гробить свое здоровье и всю свою жизнь – пожалуйста. Это сугубо твое личное дело, я в него не лезу. Но в той мере, в какой это касается моего брата и всей моей семьи, это уже и мое дело. Я хочу, чтобы в моей семье были мир и спокойствие. Я хочу, чтобы никто не нервничал и не переживал. Я хочу, чтобы члены моей семьи были довольны и счастливы. Это понятно?
– Не дура, – хмыкнула Лариса и ласково погладила бутылку. – Дальше что?
– А вот об этом я как раз тебя хотел спросить. Дальше-то что, Лара? Если ты забыла, то я напомню тебе: вашему сыну уже исполнилось восемнадцать. Это означает, что Колька может в любой момент подать на развод в ЗАГС, и вас разведут в пять секунд. Пока Юрка был несовершеннолетним, разводиться нужно было через суд, а это долго и муторно. Теперь все проще. И никто Колю за это не осудит, поскольку ребенок уже взрослый. На его карьере развод никак не скажется.
Лариса злобно прищурилась:
– Ты меня разводом пугаешь, что ли? Да ради бога, пусть разводится! Тоже мне, великое счастье: быть женой Николая Губанова, который за всю жизнь прочитал три книжки, из которых одна – Уголовный кодекс, а еще одна – букварь. С твоим братом даже поговорить не о чем, ему не интересно все, что не касается его работы. Лучше уж совсем без мужа, чем с таким.
– Понимаю, – кивнул Михаил. – Нужно искать родственную душу, которая тебя понимала бы. Нашла?
– Кого? – тупо переспросила Лариса.
