В них я спрашивал, знаешь ли ты что-нибудь о семье майора Дроботова?
– Зачем тебе?
– После войны генерал Смирнов помог мне все же устроиться пилотом в Симбирское управление ГВФ. Нелетной погодки там хватает, и я в свободное от полетов время занимался поисками родных майора через милицию. Удалось установить, что детский сад, где был сынишка Дроботова, из Ленинграда эвакуировали сюда, в Саратов.
– Зря бередишь старые раны. Сыну Дроботова сейчас не меньше двадцати лет…
– Двадцать три.
– Ну вот. Он наверняка преспокойно здравствует, не ведая печалей, а ты хочешь смуту в его душу внести.
– Отца-то он должен знать… Справлялся я: с фамилией Дроботов мальчика на детские эвакопункты города не поступало.
– Видишь!.. Ты из-за этого и перевелся к нам?
– Евсеича помнишь?.. Ну, я вам рассказывал о старике-партизане, который вытащил меня из деревни, занятой немцами, и помог найти партизанский отряд? Что, первое десантирование на планерах в тыл забыл?
– Да помню я, помню, хотя деда твоего и не видел.
– Нашел я его после войны. Жили в Сибири я, он и мама. Мама умерла от крупозного воспаления легких, потом дед от ран и старости. А чего я там один-то? Потянул немного, закончил институт и сюда. У бобыля везде дом.
– А журналистику свою зачем кончал? Писакой хочешь быть?
– Просто интересно.
– А вот мои университеты, как и у Горького, – жизнь. И ничего, зарабатываю побольше некоторых ученых, и почета хватает.
– Скромник ты, Миша. Скромник… Ну что, спим?
– О Володьке Донскове слыхал что-нибудь?
– Переписываемся. Испытателем летает в пустыне. Отбой, отбой, Михаил, глаза слипаются.
Глава вторая. Авария
Семен Пробкин, громко топая по коридору, торопился в эскадрилью. До вылета остались считанные минуты. «Чертов будильник! Завтра же куплю новый!» Когда он раскрыл дверь, в комнате уже никого не было, даже дежурный пилот ушел на аэродром.
Заполняя графы полетного листа, Семен делал ошибки, ставил кляксы, комкал и бросал на стол бумагу. Наконец «задание на полет» приняло надлежащий вид, и он, торопливо засовывая его в планшет, увидел вошедшего парторга Аракеляна.
– Уходите? – мягко спросил тот.
– Бегу как лань, гонимая тайфуном.
– А почему не убрали скомканные бумаги со стола? Кому-то на этом месте сегодня придется работать.
– У меня буквально минуты, уважаемый товарищ парторг!
– Убрать недолго.
– Это вам недолго – закрыл рот, и рабочее место убрано, – проворчал Семен.
Аракелян укоризненно смотрел на пилота.
– Можете идти, Семен Кириллович, я приберу за вами, – сказал он и потянулся за одной из бумажек.
Семен посмотрел на пустой рукав парторга, аккуратно засунутый в карман пиджака, и быстро убрал со стола скомканные
