волосами, одетая в замызганную футболку и штаны, из которых она уже явно выросла. Она читала книжку, свернувшись калачиком в кресле – впившись в страницы взглядом, дыша ртом, облизывая растрескавшиеся губы.
– Вон она сидит, – прошептала миссис Фосетт. – Бедная крошка. Всю прошлую неделю, каждое утро я прихожу, а она уже ждет меня на ступеньках, и потом сидит тут тихонько как мышка до шести, до самого закрытия. Если она и вправду читает эти книжки, а не притворяется, то для своего возраста читает она очень прилично.
– Миссис Фосетт, – сказала Гарриет, – а можно мне в отдел периодики?
Просьба удивила миссис Фосетт:
– Газеты нельзя выносить из библиотеки!
– Знаю, мне нужно кое-что посмотреть для научного проекта. Миссис Фосетт поглядела на Гарриет поверх очков – видно было, что такой взрослый запрос пришелся ей по вкусу.
– Знаешь уже, какие газеты тебе нужны? – спросила она.
– Только местные. Ну, может быть, еще из Джексона и Мемфиса. За… – тут она замялась, испугавшись, что если назовет дату смерти Робина, миссис Фосетт обо всем догадается.
– Так и быть, – сказала миссис Фосетт, – вообще-то тебе туда еще нельзя, но если обещаешь вести себя аккуратно, думаю, все будет в порядке.
Гарриет решила занести библиотечные книги домой, но пошла окружным путем, чтобы не пришлось идти мимо дома Хили – он упрашивал ее с ним порыбачить. Была половина первого. За обеденным столом в пижаме сидела сонная, раскрасневшаяся Эллисон и угрюмо жевала сэндвич с помидорами.
– Тебе с помидоркой, Гарриет? – крикнула из кухни Ида. – Или с курицей сделать?
– С помидорами, пожалуйста, – ответила Гарриет.
Она села за стол рядом с сестрой.
– Я после обеда пойду в “Загородный клуб”, запишусь на уроки плавания, – сказала она. – Хочешь со мной?
Эллисон помотала головой.
– Давай я и тебя запишу?
– Да не хочу я.
– Вини не хотел бы, чтоб ты была такой, – сказала Гарриет. – Он хотел бы, чтобы ты была счастлива и жила дальше.
– Я больше никогда не буду счастлива, – сообщила Эллисон, откладывая сэндвич в сторону. В уголках ее печальных шоколаднокарих глаз запузырились слезы. – Я хочу умереть.
– Эллисон, – сказала Гарриет.
Нет ответа.
– Ты знаешь, кто убил Робина?
Эллисон принялась отковыривать корку от сэндвича. Отломила полосочку хлеба, скатала ее в шарик.
– Ты же была тогда во дворе, – сказала Гарриет, пристально глядя на сестру. – Я это прочла в газете, в библиотеке. Там написано, ты все время во дворе сидела.
– Ты тоже там была.
– Да, но я была совсем маленькой. А тебе было четыре.
Эллисон
