Эди. – Что верно, то верно.
– Я вот иногда думаю, – дрожащим голоском сказала Либби, – правильно ли мы поступили, что не стали уговаривать Шарлотту переезжать в Даллас?
Были и такие планы, вскоре после смерти Робина. В банке Диксу предложили повышение, при условии, что он переберется в Техас. А еще через пару лет он хотел перевезти их всех в какой-то городок в Небраске. Но тетки мало того что не уговаривали Шарлотту переезжать, так еще и всякий раз впадали в дикую панику, а Либби, Аделаида и даже Ида Рью при одной мысли о переезде могли прорыдать неделю.
Гарриет подула на отцовскую подпись, хотя чернила давно просохли. Мать постоянно выписывала за него чеки – а то как еще бы она платила по счетам, но Гарриет знала, что учета расходам она не ведет. Да она и чек для “Загородного клуба” подмахнула бы не задумываясь, но на горизонте снова черной тучей навис лагерь на озере Селби, и Гарриет не хотела рисковать – вдруг она услышит про “Загородный клуб”, про бассейн и вспомнит, что ей так и не прислали бланки для регистрации.
Гарриет вскочила на велосипед и поехала в “Загородный клуб”. Контора при клубе была закрыта. Все обедали в столовой. Она зашла в “СпортМаг” – Пембертон, старший брат Хили, сидел за прилавком, курил и читал журнал “Стерео”.
– Можно я тебе деньги отдам? – спросила она.
Гарриет нравился Пембертон. Он был ровесником Робина и его другом. Теперь ему уже стукнул двадцать один год, и многие считали, что его мать все-таки зря отговорила отца и тот не отослал Пембертона в военную академию, когда из него еще можно было сделать человека. В старших классах Пем пользовался огромной популярностью, и его фото красовалось почти на каждой странице выпускного альбома, но потом оказалось, что он разгильдяй да еще и битник впридачу, поэтому Пем не задержался ни в Вандербильтовском университете, ни в Миссисипском, ни даже в госуниверситете Дельты. Сейчас Пем жил дома. Волосы он отпустил еще длиннее, чем у Хили, летом подрабатывал при “Загородном клубе” спасателем, а зимой не делал вообще ничего – только копался в своей машине да слушал громкую музыку.
– Здорово, Гарриет, – сказал Пембертон. Наверное, тоскливо, подумала Гарриет, вот так сидеть целыми днями одному в “Спорт-Маге”. Пем был одет в рваную футболку, легкие клетчатые шорты и туфли для гольфа на босу ногу; на прилавке возле его локтя стояла тарелка с монограммой “Загородного клуба”, на которой лежал недоеденный гамбургер и несколько ломтиков жареной картошки. – Иди сюда, поможешь мне выбрать стереосистему в машину.
– Я ничего не понимаю в стереосистемах. Я хочу тебе чек оставить.
Пем мосластой рукой зачесал волосы за уши, взял чек и внимательно его изучил. Он был долговязым общительным парнем, гораздо выше Хили, конечно, но с такими же лохматыми, неравномерно выгоревшими волосами: сверху посветлее,
