одета в нечто стилизованное под белый халат. Наряд агента-регистратора был скроен в обтяжку и щедро декольтирован.
Виктор вздохнул и снова принялся шарить взглядом по кабинету в тщетной попытке потерять собеседницу из поля зрения. Он всегда робел женщин, а уж вульгарные, напористые, густо накрашенные особы вроде этой и вовсе приводили его в состояние бессловесного ступора.
Взгляд зацепился за плакат “Президент – истинная душа нации! Слава донорам!”. Более пристальное изучение показало, что латунные скобки, крепившие наглядную агитацию, были довольно новыми и бодро блестели, однако, слой пыли…
Тут его снова отвлекли:
– Ваши сомнения понятны, – уверенно заявила тётка. – Перед тем, как обратиться к нам, люди советуются со знакомыми, читают газеты и в результате приходят до смерти перепуганными.
Она укоризненно покачала головой.
– Никто не отрицает существования побочных эффектов, но ведь они появляются только в результате злоупотреблений. Этак можно признать опасным что угодно. Скажем, если вы съедите ведро соли, то непременно умрете, не так ли? Станете вы из-за этого отказываться от соли? Нет, вы просто не будете есть ее ведрами. Вот, взгляните!
Виктор послушно уставился на декольте и лишь спустя несколько мгновений сообразил, что на самом деле его приглашали взглянуть на донорское удостоверение, которое агентша держала в руках.
– Видите? Мой рейтинг гражданского доверия был и остался на уровне “Альфа”, как будто и не было тридцати двух мелких обменов!
Не особо всматриваясь, Виктор поспешно кивнул и принялся изучать покрытую лаком столешницу. Тётка отражалась в ней, но отражение смущало куда как меньше.
– Кроме того, не забывайте, что донорство – это не просто удобная возможность оплатить налоги. Это ещё и ваш личный вклад в то, что государством управляют люди порядочные, а не какие-нибудь деспоты и казнокрады, – в голосе её прорезались торжественные нотки. – Все мы хотим, чтобы судьбу страны решали люди, наделённые лучшими человеческими качествами, однако не у всех хватает смелости и гражданской ответственности обратиться к нам. Так чего же вы стесняетесь? – провозгласила тётка, постепенно входя в раж. – Вам следовало бы гордиться своим поступком!
Виктор снова вздохнул.
– Я… Ну… сомневаюсь. Нельзя ли это как-то просто скопировать? Или не пересаживать мне материал этого… реципиента?
– Подумайте сами, – терпеливо сказала агентша. – Представьте, что речь идет об обмене органами. В таком случае сердце или почку не копируют, а именно пересаживают. И точно так же, как нельзя было бы оставить вас без сердца, мы не можем оставить вас с прорехой в психике. Последствия, надеюсь, представляете.
Он не представлял, но кивнул, решив больше не задавать вопросов. Наверняка у неё есть готовые ответы на все. Да и какое это имеет значение, если денег для оплаты налогов всё равно нет? Преодолев робость, он пробормотал:
– Ладно, что уж там… Где расписаться?
II. Пациент
