нас нет детей, – ответила Беатрис. – Пока нет.
– Сделайте себе одолжение, – вздохнул мужчина. – И не заводите. Просто живите дальше.
– О, ну вы на самом деле так не думаете, – сказала Беатрис.
И Питер, заметив, что мужчина собирается надерзить, добавил:
– Ну конечно нет.
Так они и беседовали. Беатрис и Питер опять были на одной волне, слившись общностью цели. Как это бывало уже сотни раз. Ни к чему не обязывающие разговоры, но, когда подвернется подходящий момент, надо упомянуть Иисуса. Может, такой момент наступит, а может, и нет. Может, они просто скажут на прощанье: «Благослови вас Бог», и все. Не каждая встреча может что-то изменить. Большинство разговоров были просто дружелюбным обменом воздухом.
Умиротворенные этим обменом, два незнакомца расслабились, несмотря на проблемы, заботившие каждого. Уже через несколько минут они даже смеялись. Супруги были из Мертона, у них был диабет и депрессия соответственно, оба работали в большом магазине скобяных изделий, они экономили деньги на этот отпуск целый год. Оба не отличались умом и были не особенно интересны. Женщина непривлекательно пыхтела, а муж ее ужасно вонял мускусным одеколоном. Они были просто человеческие существа – драгоценные в глазах Господа.
– Вот-вот объявят посадку на мой рейс, – сказал Питер наконец.
Беатрис все еще сидела на полу, головка дочки незнакомцев лежала у нее на коленях. Глаза Беатрис казались глянцевыми от слез.
– Если я провожу тебя до контроля, – сказала она, – и не оторвусь от тебя до турникета, я не смогу с собой совладать, клянусь, и тогда будет скандал. Так что поцелуй меня на прощанье здесь.
Питер почувствовал, что сердце его раскололось на две половины. То, что в часовне казалось грандиозным приключением, теперь выглядело жертвой, принесшей страдания. Он уцепился за слова апостола: Внушая сие братиям, будешь добрый служитель Иисуса Христа, питаемый словами веры и добрым учением, которому ты последовал1. Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало2.
Питер нагнулся, и Беатрис быстро впилась в его губы грубым поцелуем, прижимая его голову рукой. Он выпрямился, ошеломленный. Всю эту сцену с чужаками она сама и спланировала, теперь он это понял.
– Я напишу, – пообещал он.
Она кивнула, и движение это выплеснуло слезы ей на щеки. Питер быстро пошел к выходу на посадку. Сорок минут спустя он был уже в небе.
2
Он никогда больше не увидит людей такими, как прежде
Водитель СШИК появился из магазина на заправке с бутылкой лимонада и неестественно желтым бананом без единого пятнышка. Ослепленный солнцем, он обвел взглядом стоянку, ища свой доверху заправленный лимузин и его драгоценный импортный груз. Грузом был Питер, который воспользовался остановкой, чтобы размять ноги и попытаться напоследок позвонить домой.
– Прошу прощения, – сказал Питер, – не могли бы вы помочь мне с этим телефоном?
Просьба, похоже, застала водителя врасплох,
1 Тим. 4: 6.
2 Тим. 4: 6.
