сомнительной, грустной землеи банка гнилой баклажанной икры,
и спирта бутылка стоит на столе…
А есть во вселенной прекрасней миры?
Вот гость поднимается:
– Выпьем за тех,
кто знает всегда назначенье своё!..
– Ну что же, и выпить немного не грех…
Но так заунывно снаружи поёт
метель и снегами заносит страну,
что хочется лечь непременно в салат
лицом и сказать:
– Протрезвею – начну
с каких-нибудь громких о счастье баллад:
«На этой сомнительной, грустной земле,
где спирта бутылка стоит на столе…»
Над уснувшим посёлком седые дымы,
а вокруг зимогорят медвежьи снега.
Говорили когда-то давно: от сумы
да тюрьмы зарекаться не стоит. Тайга
обступила нас тесно дремучим кольцом,
и автобус пропал на дороге ночной.
Лишь сосед забредает с дешёвым винцом,
говорит:
– Ё-моё! Тяпнешь, может, со мной?..
– Ну лады. По чуть-чуть… Чёрт его бы побрал!
Слишком холодно нынче у нас – на краю
самой трудной земли, чересчур серебра
по сугробам рассыпано в этом раю.
Здесь живут – не живут, но таких кренделей
выдают на-гора, что над этой землёй
никакие законы…
– Ну что же? Налей!..
– За любовь!.. – За неё! По одной!.. – По второй!
Посмотрела пасмурно: «Не бросай
никогда, ты слышишь!..» – «Не брошу, нет!..»
В небе слышен крик журавлиных стай,
а стемнеет – видится ход планет.
Кто, не знаю, там сочинил судьбу
нам обоим, брошенным в жернова.
«В Петербурге жить – словно спать в гробу».
Встанешь утром – белая голова.
Да такие мысли в ней бродят – жив
или нет – без доктора не понять.
Вот поедем, милая, на Залив,
разопьём на камушке лимонад.
А в кострище, ох, горяча зола
потому, что я, как последний бомж,
не найду ни хлебушка, ни угла.
– Ну давай вернёмся домой, Серёж!..
Сергей Семенов
Родился в 1979 г. Окончил факультет истории русской культуры ГУКиИ, публиковался в журналах «Звезда», «Северная Аврора» и сетевом альманахе «Folio Verso».
На стройке я, невольный каменщик,
Работал. Было лето жаркое.
Мои случайные товарищи
Вокруг меня слонялись, шаркая.
Меня и заработок радовал.
Был, помню, тоже рад отчасти я
Тому, что в эти стены вкладывал
Свое посильное участие.
Аж снилось, как кладется, месится…
Работал горячо и тщательно
Четыре с половиной месяца,
Пока не спился окончательно.
Ворчал прораб: достань и дай им все,
А им все пить… Меня расстроили,
Сказавши: больше не нуждаемся…
И зданье без меня достроили.
…И вдруг заметишь
