которой ездили на извозчиках и конке, ходили пешком, пили чай в трактирах, истово молились в сорока сороков московских церквей.
Дурылин служил в московском издательстве Л. Н. Толстого «Посредник» и читал корректуры толстовских статей. Вместе с Иваном Ивановичем Горбуновым-Посадовым, возглавлявшим издательство «Посредник», был у Толстого в Ясной Поляне и провел с великим писателем целый день.
Дурылин сотрудничал в журнале «Свободное воспитание», опубликовав на его страницах серию статей о новой, передовой педагогике, в которой нет места насилию и муштре ученика, а есть любовь и понимание учителя и ученика. Он учился в гимназии у Артема[2], будущего актера Художественного театра, высоко ценимого А. П. Чеховым. Он был завсегдатаем московской Консерватории, Малого и Художественного театров. В Консерватории Дурылин слушал игру А. Н. Скрябина, А. К. Глазунова, Изаи, Ф. И. Шаляпина, Яна Сибелиуса и написал об этом воспоминания. На закате жизни он написал лучшую биографию М. Н. Ермоловой, которая была детской подругой его матери Анастасии Васильевны.
Одним словом, Дурылин везде оставил свой след, и след немалый, но странная судьба и беспощадное время неустанно смывали этот след, и Дурылин, вместо того чтобы сделаться знаменитым, остался в безвестности. Этот замечательный человек и неутомимый творец художественных ценностей наконец должен выйти из тени.
С. Н. Дурылин. Дон-Жуан.[3]
Пьеса
Часть 1
Люблю невозможность,
Как все, кто разумен.
Возможности любит
Один лишь глупец.
Из испанских народных песен
Persona poematis[4]:
Дон-Жуан
Лепорелло
Дон-Гомец }
Монах } Лики дьявола
Дон-Альвар }
Фраскрита
Паоло
Долорес
Агата
1 }
2 }
3 } гости Агаты
4 }
5 }
Светлая Синьора
Юноша слепорожденный
Слепой старик
Женщина с ребенком
Девушки
Отец Лоренцо
Капитан
Старый еврей
Мавр
Глашатай инквизиции
Матрос
Слуги инквизиции, матросы, евреи, мавры, марраны, мориски, нищие, слуги альгвазила и коррехидора, женщины, дети, народ.
Действие происходит в Испании в начале XVI века.
Сцена 1[5]
На вилле Агаты. Ночь. Зал. За ужином гости.
1-й гость
Что
В самом начале авторской рукописи написано: Сцена 6, цифра 6 зачеркнута, сверху поставлено – 7. Возможно, Дурылин планировал написать ряд сцен, предваряющих написанные им сцены в рукописи 1908 года (или они могли быть записаны в другой рукописи), но, судя по сюжету его поэтической пьесы, эта сцена была первой. Далее в сносках мы оговариваем отдельные случаи путаницы в нумерации сцен в авторской рукописи. Нумерация исправлена нами в соответствии с порядком и сюжетной логикой текста. (Примечание составителя – А. Б. Галкин.)
