Прижизненные записки Пенсил-клуба (сборник). Коллектив авторов

      С трудом я отравила мать,

      Ребёночка убила еле,

      Я не могу вам рассказать,

      Как сильно все мне надоели.

      Когда устранена семья

      Вся – от прабабушки до дочки,

      Мечтаю слушать соловья

      И нюхать нежные цветочки.

      Я даже к Кушнеру в Лито

      Сходила бы, упившись вусмерть,

      Когда б я только знала, кто

      Такой ваш этот Кушнер.

      Она безумна! Красоте

      Не выжить при таком-то гнёте.

      Уж не безумнее, чем те,

      Кто переписывает Гёте.

      А дальше – всякие слова,

      И много слёз и разбирательств.

      Читатель, пухнет голова

      От ихних вязких препирательств,

      И от борьбы добра со злом.

      Каким же, я скажу с размаху,

      Мужчине надо быть козлом,

      Чтоб предпочла девица плаху!

      Читатель, я утомлена.

      Чтоб мы не померли со скуки,

      Пусть Бог воскликнет: «Спасена!» —

      А чёрт: «Я умываю руки».

      Сменился век. Героем стал народ.

      На кринолины не хватает ситца.

      В романах всё пошло наоборот,

      Но до сих пор нам памятное снится.

      А если современную струю

      Вольем в сюжет, не нами, жаль, избитый?

      Короче, интродукцию свою

      Вспять протяну из нынешнего быта.

      Итак, она. Студентка, 30 лет,

      Филфак, родители – простые инженеры.

      Елизавета. Язычок – стилет,

      И в удовольствиях порой не знает меры.

      Юна, как вешняя заря в дыму депо,

      Наивна, как заштатное сельпо.

      Герой Эраст. Серьёзен, одинок,

      Как может лишь поэт быть одиноким.

      Он под собой порой не чует ног,

      Что иногда ему выходит боком,

      Поскольку вечно драные носки —

      Хорошее подспорье для тоски.

      Но, в сумрачный свой гений погружен,

      Диктат материи он отрицает пылко.

      Поклонники, как мухи на крюшон,

      Слетаются к нему, но ни обмылка

      От дивных строк своих не даст продать,

      Свободной бедности приемля благодать.

      Пускай не признан, но строка тверда,

      Как в проруби при минус трех вода.

      Но мой-то стих течет давным-давно,

      Как в той же проруби – ты рифмы ждёшь – оно,

      Конечно, можно, строк на пятьдесят,

      Но надо мною, словно меч, висят

      Григорина вскипающие строки —

      Героев познакомить нужно в сроки.

      Читатель! Радуюсь в душе:

      Эраст работает в котельной!

      О «поколенье сторожей»

      Поговорим потом, отдельно.

      Скорей

Скачать книгу