себя в грудь, решительно шагнул вперед, – Здравствуйте, месье. Я постараюсь объяснить вам все более или менее коротко и ясно, и надеюсь, вы поверите мне… Мы все – из будущего. И Винсент, этот Винсент – ваш ученик, прибывший в прошлое, чтобы поговорить с вами, а я…
Рейнир вскинул руку, прерывая баронета и вновь перевел взгляд на своего ученика, всматриваясь в него.
– Из какого времени? – тихо произнес он, не сводя взора с лица хранителя памяти. Тот слабо улыбнулся.
– Полторы тысячи лет вперед, учитель.
Маг помолчал, изучая его лицо, вглядываясь в глаза, ища в них опровержение или подтверждение словам… Затем глубоко вздохнул.
– Это большой срок. Заходи, мой мальчик, приглашай своих друзей. Я с удовольствием побеседую с вами.
– Простите! – теперь уже Татьяна, не выдержав, подалась вперед, – Извините, месье, что я вмешиваюсь и вообще… но сейчас у нас нет времени на беседу – мой отец умирает! – и она, повернувшись, показала на Альберта, сидящего, подобно восковой кукле, в седле.
Старый маг, окинув ее долгим, задумчивым взглядом, перевел его на конника и удивленно вскинул брови.
– Антуан ла Бошер? Прошу прощения, мадемуазель, но у маркиза, насколько мне известно, было лишь два сына…
– Это часть нашей сложной истории, учитель, – Винс, определенно начавший ощущать себя увереннее, чуть поморщился, – Этот человек – не мой отец, это мой потомок, по странной шутке судьбы похожий на моего отца. Вообще, все должно было быть по-другому! Но после того, как Чеслав использовал силу парадокса…
– Чеслав? – мудрый старик нахмурился, серьезнея на глазах, – Я вижу, мальчик мой, в будущем вас постигло действительно большое несчастье – если этот оборотень опасен сейчас, и если он сумел прожить столько лет… – он не договорил и, покачав головой, махнул рукой, – Снимайте вашего друга, несите его в мой дом! Я постараюсь помочь ему, чтобы с ним ни произошло. А вы, тем временем, расскажете мне, что же привело вас из будущего в эти дни.
***
Чарли не видел рыжего оборотня уже несколько дней и совершенно не был расстроен этим. Скорее наоборот – отсутствие на корабле старшего помощника дарило ему чувство свободы, упрочивая и усиливая наслаждение от плавания под парусами. Фрегат казался капитану живым, слушался малейшего приказа, легкого движения рулевого, а матросы исполняли все команды без лишних вопросов.
В иные моменты Чарли даже испытывал благодарность Чеславу за возвращенный из небытия корабль, за вернувшуюся команду, которой рыжий так промыл мозги, что ребята и в самом деле начали считать себя пиратами. Во всяком случае, по мачтам они лазили с той же ловкостью, что и в мире мастера Альберта.
Уже несколько дней на борту царило спокойствие и умиротворение – черти не подбивали капитана на кровавые подвиги, да и сам Чарльз пока не рвался вершить разбой, – плавание было приятным, море тихим, и атмосфера совершенного блаженства застилала, казалось, все вокруг.
Именно в один из таких сладостных
