target="_blank" rel="nofollow" href="#n_47" type="note">[47]. Они уравновешивали невообразимо радужные повествования о советской жизни в Ленинграде и Москве, которые были рассчитаны на широкую аудиторию. Часто такая позитивная повестка подкреплялась примерами из жизни людей – подобные свидетельства мне приходилось читать в библиотеках Баку, Бишкека и Ташкента. Какое бы многостороннее описание ни пыталось дать это исследование, все же оно может предложить лишь фрагменты действительности и частичную картину жизни в многонациональном глобальном мире Ленинграда и Москвы. Ни одному государству конца XX в., существующему вплоть до настоящего времени, не удалось успешно организовать потоки мигрантов, прибывающих с окраин – в основном из бедных и (или) бывших колониальных регионов – в крупные города, а тем более открыто обсуждать или изучать это движение[48].
Эта книга состоит из семи глав, разбитых на три раздела. Главы 1 и 2 раскрывают имперский, советский и всемирный контексты миграции и описывают основы межнациональных отношений в СССР. Общее гражданство противоречило идее первенства русских, и люди с Кавказа, из Средней Азии и азиатской части России взвешивали свое место – как дома, так и за его пределами, по всему Советскому Союзу. Главы 3–5 прослеживают, как проходила интеграция советских мигрантов в Ленинграде и Москве. Формирование опыта миграции зависело от первых встреч, а также от индивидуальных мотивов и стратегий мигрантов. Новоприбывшие жители городов боролись за то, чтобы преодолеть разницу первоначальных условий и не позволять воспринимать себя через призму изначального неравенства. С тех пор как мигранты появились в Москве и Ленинграде, они стали неотъемлемой частью жизни двух столиц.
Последний раздел, состоящий из глав 6 и 7, посвящен двум главным поворотным моментам, произошедшим в последнее десятилетие советской эпохи. Глава 6 представляет рассказы четырех торговцев: одного азербайджанца и трех выходцев из Средней Азии. Их истории подчеркивают то, какой размах приобрело советское предпринимательство на рубеже 1980-х гг., а трогательные рассказы о жизни описывают эмоциональные и бытовые трудности неофициальной миграции. С оптимизма, которым встретили перестройку Михаила Горбачева, начинается глава 7. Найдет ли советское государство правильный подход к социетальному динамизму или же будет его игнорировать? Начало 1990-х гг. ознаменовалось стремительной эрозией государства и всех его институтов. По мере обострения продуктового дефицита и роста актов насилия по отношению к мигрантам вопрос о том, стоит ли остаться в Ленинграде и Москве или же вернуться домой, вновь стал актуальным и потребовал переоценки ценностей. В заключении в воспоминаниях мигрантов изучаются идеи дома и тоска по Советскому Союзу в первые десятилетия после его распада. Дискурсы советского общего дома появляются на протяжении всей книги: они не только играют роль в формировании индивидуальной, национальной или наднациональной идентичности, но и формируют ощущение более широкого
