пала. Устояло лишь одно царство: Египет. Доходили слухи, будто бы для римлян настало время аннексировать Египет, и особенно рьяным сторонником этого является Помпей. С целью умаслить Помпея и убедить его отказаться от этого намерения отец послал свою конницу, чтобы помочь Риму раздавить Иудею, нашего ближайшего соседа.
Да, не могу не признать – постыдный шаг. Неудивительно, что отца презирали его собственные подданные. Только вот вопрос: согласились бы они пасть под натиском римлян? В отчаянном положении отцу пришлось выбирать из двух зол, и он, как ему казалось, выбрал меньшее. Неужели египтяне предпочли бы большее зло?
– Помпей огромный, весь в ремнях, – сказал отец. – Немного смахивает на твою сестрицу Беренику.
При этом мы оба рассмеялись, как заговорщики. Потом смех затих.
– Помпей внушает страх, – добавил отец. – Всякий, обладающий столь великим могуществом, внушает страх, несмотря на обходительные манеры.
– Мне хочется его увидеть, – настаивала я.
– Пир продлится не один час, – возражал он. – Будет шумно, душно, и для тебя не найдется ничего интересного. Маленькой девочке не стоит туда идти. Вот станешь постарше…
– Надеюсь, в будущем тебе не придется развлекать римлян, так что для меня это единственная возможность, – ответила я. – Если они и явятся к нам снова, то уже при других обстоятельствах. Будет не до пиров.
Отец бросил на меня странный взгляд. Сейчас я понимаю: он был удивлен, услышав такие слова от семилетней девочки. Но тогда мне показалось, что папа рассердился и хочет отказать мне.
– Ладно, так и быть, – промолвил он. – Но раз уж ты хочешь присутствовать, ты не можешь просто сидеть да глазеть. Изволь вести себя наилучшим образом. Мы должны любым способом убедить Помпея, что пребывание нашего рода на египетском престоле наиболее выгодно для Рима.
– Мы?
Неужели он имел в виду?.. Ведь я была третьим ребенком, хотя в то время еще не родились мои братья.
– Мы, Птолемеи, – уточнил отец.
Но кажется, от него не укрылось, что он мимолетно заронил во мне надежду.
Мой первый пир. Думаю, каждому ребенку из царской семьи полезно написать риторическое сочинение с таким названием, ибо пиры в жизни правителей имеют особое значение: это сцена, где царь разыгрывает пьесу своего правления. Первый пир, как и случилось со мной, всегда ослепляет и завораживает. Лишь с годами, когда их несчетная череда сливается воедино, ты постигаешь их подлинный смысл и цену. Но тот, первый, запечатлелся в памяти навсегда.
Все началось с ритуала (увы, он очень скоро стал для меня рутинным) торжественного облачения. Разумеется, у каждой царевны есть служанка, которая занимается ее нарядами; но при мне, по малолетству, эти обязанности исполняла моя старая нянька, не слишком хорошо разбиравшаяся в пиршественных облачениях. Она нарядила меня в первое попавшееся
