смысла я не вижу переубеждать кого-то, моя миссия – помогать ищущим, а не агитировать заблудших. Ты пойми, мы не ходим по воде, и не можем двумя хлебами накормить голодных. Мы абсолютно такие же люди. Я вырос в соседнем бараке, играл в футбол, курил за школой. Разница между нами только в вере, у меня она есть, а у тебя нет. Отец Лука настоящий человек веры, я им восхищаюсь. Чтобы ни происходило в его жизни, он не сломался. Он воевал, дошёл до Смоленска, был ранен, попал в окружение, но в плен не сдался, с боем прорвался к своим. Их из отряда осталось четверо. А вернувшись домой, узнал, что немцы убили дочь, жена выжила, а дочь нет. Полицай, желая насолить попу, записал дочь в комсомолки, так её в первых рядах фашисты и повесили. А потом были лагеря, Норильск, Воркута и Магадан. Там он пальцы на руке и отморозил. Ушёл из дома защищать Родину в сорок первом, а вернулся только в пятьдесят третьем по амнистии, после смерти Сталина. Вернулся и снова начал служить. Как говорят, жена уговаривала его бросить всё, в ногах валялась, Христом Богом молила.... Да, суров отец Лука, мрачен и нелюдим, но каждый день он надевает облачение, отпевает, крестит, венчает. И не ради денег он служит Богу, как несут здесь. Живёт он очень скромно, приход у него небогатый, не ищет он хлебного места, а делает все по зову сердца, потому, что истинно верует. Поэтому с кем он пьёт, мне абсолютно безразлично. Для него они не урки, а друзья, которым он еще может доверять, с которыми есть о чём помолчать, спеть и поплакать. Это люди, которые не предадут, не обманут и всегда поймут. Таких людей немного в жизни бывает, и не надо их своим мерилом мерить и осуждать. Они побольше тебя, сопляка, всякого повидали.
Илья не то, чтобы не любил Василия-Иоанна, нет, они хорошо ладили, но… Его не по возрасту нарочитая серьёзность, или, как все считали, занудность, выводила иногда из себя. Был момент, который запомнился Илье навсегда. Это было летом 1958 года, стояла жуткая жара, горели леса и поля, все изнывали от засухи, горели торфяники, город утопал и задыхался в дыму. Старожилы поговаривали, что не помнили такого сухого лета, Москву будто за грехи обходили стороной тучи. Всё ждали дождя или голодной зимы.
Церковные умники, словно средневековые монахи, решили взять все в свои руки и пройти по Москве крестным ходом, чтобы очистить землю от греховных дел, сотворенных советскими гражданами. Ещё не такой толстый отец Лука решил пройти крестным ходом с иконой святителя Николая Чудотворца – он с паствой обошел деревни, прилегающие к ним поля, прошел несколько раз вокруг старинной церкви, в которой власти устроили склад сельхозпродукции, и где обычно прятались мальчишки, чтобы покурить. Илья тоже учился курить именно в той церкви, разглядывая сохранившиеся фрески на потолке, и кое-где заметные образы святых на стенах, с подрисованными усами и матерными словами. Посмотреть на это действо вышла поглазеть вся округа – жители бараков, старухи из ближайших деревень, даже ответственные партийные работники. Далее, как в театре, каждый занял свои места. Местные расположились на возвышенности, чтобы посмотреть представление, как старые прихожанки храма шли за попом, крестясь и причитая. А отец Лука
