на мгновение, задрала голову, изучая темные полосы.
Трещин было пять. И, судя по побелевшим краям, совсем скоро стоит ждать выброса тьмы. Пока мелких тварей, но чем больше трещин, тем они сильнее.
Времени на разговоры просто не было.
Я снова зло уставилась на мужчину.
– Наложение, понимаете? Там не одна трещина, а пять!
Мужчина пожевал губу и скривился:
– Я должен тебе верить? Всем известно, что Монрей не обучают женщин. Может, ты помешанная, которая считает, что обладает достаточной силой, чтобы влезть в самую гущу событий. Самоубиться решила?
– Помочь хочу! – отрезала я. – И не уйду.
– А мне твоя кровь на руках не нужна. Не пущу.
Я сама шагнула к нему, сокращая расстояние между нами.
– И вы готовы рискнуть всем? Пегас мой. Вы же знаете, что я чужого оседлать не могла. А если есть пегас, есть и сила. Ну так что? – с вызовом спросила у него. – Может, дадите мне шанс попробовать?
Мужчина снова пожевал губу и нехотя кивнул.
– Ладно. Пять минут у тебя. Ежели не получится, мы возобновим работу.
– Спасибо, – выдохнула я, бросаясь назад к Эфри.
– Ребятки, действуем по плану А, – раздалось у меня за спиной недовольное бурчание. – Дадим девчонке себя показать.
План А.
Меня этому никогда не учили.
Никто не рассказывал, не показывал и не объяснял, что делать, когда купол трещит над головами и создания бездны готовы в любой момент проникнуть в наш мир. Когда никто в тебя не верит, и даже ты сама не знаешь, на что способна. Лишь надежда толкает вперед, прогоняя животный страх.
Меня не учили… А вот мальчишек, которые были младше, да. Им-то это надо было по роду службы. Это они, достигнув совершеннолетия и освоив азы управления светлым даром, отправятся к сторожeвым башням и будут нести вахту.
Для Айрин Монрей изначально была уготована другая судьба – убить Коннора Хоторна. А для этого тактика и основные правила уничтожения трещин были не нужны.
Но никто не мог помешать мне слушать и смотреть. Наблюдать.
Конечно, я делала это тайком, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.
Дядя бы запретил… и даже наказал.
Нет, он догадывался о том, что я интересуюсь прорывами и пристально наблюдаю за работой других. Не мог не догадываться. Но считал это блажью девчонки. Мол, пройдет время, и Айрин выбросит эти глупости из головы.
Но Финис Монрей слишком плохо меня знал.
Да, дядя несколько лет растил меня по своему усмотрению, лепя идеального и послушного исполнителя. А я старательно изображала покорность.
В конце концов, притворяться другой я умела с рождения, как и добиваться своего.
Как бы ни была благодарна дяде за шанс стать другой и показать себя, слепо следовать его советам и подчиняться не получалось. Даже в мелочах.
Несмотря ни на что
