ломает… Непорядок. На месте Кота я бы его устранила.
– Слышь, Егерь, а что там с мясом у нас? Оно же замерзнет, нахрен, на улице. Может, займешься?
Ну вот, я же говорила. Смешные, словно дети малые. Предсказуемые.
– Я его в сени припер, – Егерь не собирается понимать бессловесную коммуникацию приятеля, с места не трогается, всем своим видом выражая твердое намерение врасти тут корнями. Ну, это вряд ли, дружочек… – А то, что на заморозку, снаружи пока оставил.
– Это вы зря, – спокойно комментирую я, – у нас тут медведи водятся… – делаю паузу, с удовольствием наблюдая за немного побледневшими рожами, и добавляю, – шатуны.
И ловлю свой маленький кайф от реванша. Не все вам, придуркам, пугать меня. Я тоже умею.
Естественно, никаких медведей у нас тут нет, не Сибирь все же, но вот волков и лис – полно. А еще кабаны дикие, которые пострашнее медведей будут…
Но эти столичные хлыщи, естественно, уроки географии в школе прогуливали, а потому верят в такой бред.
И рожи у них становятся менее уверенные в своей неоспоримой самцовой правоте.
Я наблюдаю за всем этим и ловлю себя на мысли, что в феминизме что-то есть… Вот так вот смотреть свысока на мужиков… Неплохо… Может, я – феминистка? Ну а чего бы нет?
Надо было раньше в себе это осознать, до того, как решила обзавестись семьей и «дитачками» и наступила для этой цели в говно по имени Женя.
– Конь, блять… – вспоминает незлым тихим словом моего бывшего закадычного друга Егерь, – а говорил, что тут ни одной живой души за километры…
– Ну так не обманул, – пожимаю я плечами, – деревня практически вымирает зимой, только пара домов остается… А звери бродят, да. Им раздолье сейчас.
Егерь хмурится, а затем молча идет к двери, прихватив по пути пуховик.
Мы с Котом провожаем его взглядами, молчим, пока не выходит за дверь.
И только, когда здоровенная фигура защитника уже на пороге, я не выдерживаю, бросаю наставительно:
– Если медведя увидишь, не беги ни в коем случае! Он догонит. Лучше падай на снег и притворись мертвым. А для еще большего эффекта в штаны наделай! Он побрезгует и уйдет!
Егерь выслушивает это все дело, не оборачиваясь, и выходит за дверь.
А я бормочу:
– Хотя, он и так побрезгует…
– Суровая ты девушка, Анастасия, – улыбается обаятельно Кот, присоединяясь ко мне, словно заправский психолог, – прямо не по годам… Кстати, тебе сколько лет? Конь говорил, что вместе учились, но по виду же едва школу закончила…
Я не реагирую на грубую лесть, смотрю на него, выгнув бровь.
Мы одни, приятель, Егеря с его бешеным взглядом нет. Давай. Торгуйся.
– Слушай… – не обманывает моих ожиданий Кот, придвигается ближе, кладет локти на стол, поза прям открытая-открытая… Ах ты, психолог ты доморощенный… Все эти подкаты знаю, блин! Столько в своей жизни такого дерьма для интернет-изданий психологических накатала, впору самой открывать
