кавалеры. Впрочем, мне это было всё равно.
Засиделись мы до утра – уже светало. Я сказал, что мне пора, так как еду домой сегодня. Остальные нижегородцы дружной компанией уезжали на междугороднем автобусе в субботу.
Взяв подаренную мне статуэтку, я направился в свой номер. По пути похвалил себя за то, что заранее собрал вещи в обратную дорогу и теперь не нужно будет лишний раз суетиться: «Сейчас немного вздремну – и на вокзал!»
Я не спеша шёл по длиннющему коридору, представляя, как увижу в комнате спящую Эльвиру, которую мне отчего-то совсем не хотелось видеть.
Иногда мне мерещились за спиной какие-то шорохи, будто кто-то крался за мной. Я оборачивался, но никого не видел. «Пьяные галлюцинации», – решил я, хотя в этот день выпил как раз немного.
Спустившись по полулестнице к двери, я открыл её, вошёл в комнату и к своему удивлению обнаружил, что Эльвира уже не спит. Она сидела на диване в одной сорочке и сразу же зло бросила мне:
– Давай сюда свой ключ!
Не спеша засунув статуэтку от Русского музея в лежавшую у порога сумку, я попытался было затеять с Элей разговор:
– Ты не спишь?
– Гони ключ, шляльщик! – ещё более злобно крикнула она. – Им тут помогаешь, а они!
Я подошёл к дивану, протянул ей свой ключ и заметил:
– Помогала ты мне, допустим, за деньги. Думаю, и всё остальное обошлось бы мне далеко не бесплатно! – сказав это, я повернулся и направился в туалет.
Не успел толком расстегнуть брюки, как услышал – громко хлопнула входная дверь:
«Я же её не закрыл, а сразу отдал ключ Эльвире! – осенило меня. – Сейчас она из мести запрёт меня здесь – а я без ключа и у меня поезд сегодня!»
Быстро натянув штаны, я выскочил из туалета и увидел страшную картину: в моё недолгое отсутствие через незапертую дверь в номер вошла женщина, как две капли воды похожая на Наталью Водянову.
Схватив с барной стойки нож, которым я резал лимоны и груши, она подскочила к сидевшей на диване Эльвире и, как заведённая монотонно повторяя слова «хозяин говорил – никого нельзя сюда приводить!», с силой стала бить лезвием ей в грудь и живот, так что из каждой раны струями брызгала кровь.
Я был настолько ошарашен увиденным, что только и смог испуганно вскрикнуть. «Водянова» обернулась на звук и, как всегда безразлично глядя на меня, размеренными шагами двинулась в мою сторону, вытянув перед собой окровавленный нож. Я бросил взгляд на кукол – они, покачиваясь, беспечно наблюдали за происходящим.
«Водянова» была уже совсем близко, я еле уворачивался от её ударов. Пятясь к кухне, я машинально схватил со стены большую тяпку и, отбиваясь от нападавшей, со всей силой маханул ей по шее.
Рана получилась большой, но к моему удивлению, из неё хлынула не кровь, а потекла розоватая жидкость. Голова «Водяновой» немного накренилась, но быстро выправилась, и красавица опять двинулась на меня с ножом.
