успокоилась.
– Я думала, ты ее холодной водой обливать собираешься, – сказала она.
– Сразу нельзя, – я покачал головой, – закалять постепенно надо. Сначала приучу ее к обливаниям, потом потихоньку начну каждый раз все более холодную воду делать.
Сделав с Аришкой несколько простых упражнений, стал на деревянную подставку и предложил ей побрызгать на меня водой. Малая зачерпывала ладошкой и брызгала, я взвизгивал, всем было весело. Потом взял все ведро и опрокинул на себя, весело смеясь и показывая Аришке, как мне это нравится. Одежду намочил, конечно, но ничего, пока до дома добегу, согреюсь. Потом поставил малую на подставку и тоже побрызгал на нее теплой водой из тазика, а потом аккуратно облил ее всю. Судя по визгам и хохоту, процедуру ребенок полностью одобрил. Мама быстро закутала Аришку в полотенце и утащила в дом пить горячий чай, а я, попрощавшись со всеми до завтра, побежал домой сушиться. Хотел было занести обратно в летний душ деревянную подставку, но Ахмад предложил ее так во дворе и оставить, раз каждый день обливаться собираемся. Прекрасно, с его поддержкой есть надежда, что мама и после моего отъезда в Москву упражнения с ребенком не забросит.
Возвращаясь домой, наткнулся на Ивана. Какая удача!
– Вань! Привет! – кинулся я ему навстречу и протянул руку. – Какие новости? Что с люками, нашли при обыске?
– Ещё как нашли, – улыбаясь и осматривая мою мокрую насквозь спортивную одежду, пожал он мне руку. – Восемьдесят шесть штук!
– Да ладно… – удивился я. – Где он их там закопал столько?
– А они и не были все закопаны. Часть про запас сложена была.
– Да что это за бред? – я потрясённо смотрел на Ивана.
– Признался, что нравилось воровать… Говорит, болезнь у него такая.
– И что вы решили с ним делать? – с сомнением глядя на товарища, спросил я. – Вы ему объясните, что ему лучше больным не прикидываться! Ему сесть безопаснее! Мстить за разбившихся детей ему будут по морде, а не по справке. Мне пока от своих друзей удаётся скрывать личность вора. Но это до поры, до времени. Слухи дойдут рано или поздно, у нас город маленький. И тогда… Не завидую я этому клептоману! Ох, не завидую.
Иван серьёзно посмотрел на меня и кивнул головой. На том и разошлись.
В школе после уроков у нас состоялось общешкольное комсомольское собрание в актовом зале. Счастливый комсорг объявил моё выступление «Юность обличает империализм» и пригласил за трибуну. Ох, как ему хотелось увидеть, как я сейчас все завалю!
– Дорогие друзья, комсомольцы и комсомолки! – начал я с места в карьер, – нам в СССР даже сложно представить, какую важную роль в западных странах играют пузатые старики с толстыми сигарами, пьющие в закрытых элитных клубах дорогое виски. Но именно они определяют политику своих стран, сколько бы официально, по радио и телевидению на Западе не говорилось про честные
