целовал меня грубо и больно. Я была его собственностью, и он не намерен был церемониться. А когда я попыталась воспротивиться, он так встряхнул меня, что ткань платья порвалась. – Чего ты дрожишь, дорогая? Ведь это у тебя не в первый раз, – в его глазах сверкнули молнии. – Ты думала, что я прощу тебе то оскорбление, которое ты мне нанесла? – и скомандовал: – Раздевайся!
Он отошел к стоящему у окна креслу, ничуть не стесняясь, сбросил с себя всю одежду, кроме панталон. Он был совсем не стар, и тело его было довольно мускулистым. Но я смотрела на него не с интересом, а со страхом, стоя всё там же, у порога.
– Что же ты медлишь? – нахмурился он и вернулся ко мне.
Он сдёрнул шляпку с моей головы, и намотал на кулак мои упавшие на плечи волосы.
– Ты же знаешь, дорогая Джейн, как долго я этого ждал! – прохрипел он прямо мне в ухо. – Сейчас я покажу тебе, что такое настоящий мужчина.
Я расплакалась, но это ничуть не остудило его пыл. Напротив, только раззадорило его.
– Если ты не разденешься сама, – пригрозил он, отпуская мои волосы, – я позову горничную, и она поможет тебе.
Он знал, что я не захочу, чтобы свидетелем моего унижения стал кто-то из слуг.
Он сел на кровать, откинувшись на мягкие подушки. Он наслаждался моим страхом.
Я знала, что он вправе требовать от меня этого. Я была его женой, и закон был на его стороне. Но руки, когда я пыталась расстегнуть застежку на вороте, почти не слушались меня. Наконец, я сняла платье и осталась в тонкой сорочке.
– Ты каждую ночь будешь отдавать мне свою магию, – прорычал он, беря в руки с прикроватного столика нечто похожее на хлыст. – Я выкачаю из тебя ее всю до последней капли. А потом, когда она полностью перейдет ко мне, я найду способ от тебя избавиться.
Как тогда, в нашем поместье, я могла ему поверить? Поверить в то, что он забудет о моем проступке и будет относиться ко мне хоть с каким-то уважением. Такие люди, как он, не умеют прощать.
И всё-таки я попыталась воззвать к его совести:
– Вы обещали, ваша светлость!
Ответом мне был его хриплый смех. А через секунду я вскрикнула, потому что он ударил меня хлыстом. На руке вспыхнула багровая полоса. Но еще больший шрам появился на сердце.
Да, муж имел право презирать меня за то, что я не сберегла для него свою невинность. Но разве я не предупредила его об этом еще до свадьбы? Разве попыталась выйти замуж обманом?
Я закрыла глаза. Я чувствовала не только боль. Я чувствовала ненависть.
А еще через мгновение я услышала страшный крик. Открыла глаза и закричала сама.
В двух шагах от меня с другой стороны кровати стоял огромный волк. В свете свечей его серая шерсть казалась серебристой. Морда его была обращена в сторону герцога, с острых клыков капала слюна.
Де Трези сидел у самого изголовья – жалкий испуганный. Пытался что-то сказать, но не мог.
Я тоже не могла
