тобой, сломаю и выброшу. Верну тебя твоей славной девочке-жене Лизе после того, как собью свою охотку. Понял?
– Понял. Пойдем умываться, хищница.
Глава 7
Мы, мужчины, врем в первую очередь себе, когда отрицаем любовь с первого взгляда. Она есть. Существует. Как минимум в моей жизни.
И именно над ней, своей жизнью, я потерял контроль с тех пор, как в нее ворвалась одна сладкоголосая сирена.
У нее рыжие волосы и светлые, как речная вода, серо-зеленые глаза. И трогательные слипшиеся в стрелочки от дождевой воды ресницы. И пухлые губы. И чистая кожа на лице без грамма косметики. И длинные ноги. И высокая грудь. И вообще непонятно, каким ветром ее занесло на нефтерайон в этой юбчонке и блузочке. Кто-то жестко подшутил над девчонкой, отправив по длинному причалу в столь неподходящей одежде да еще с такой ношей. И я знаю кто. Опять Стив с его дурацкими уроками выживания.
От нее пахнет моей ночной бессонницей и моим же желанием – ослепляющим, заливающим глаза красной пеленой и бьющим одновременно в пах и в башку валом жгучей лавы, странным и диким ощущением узнавания своей Женщины. Но я не имею права показывать его.
Потому что есть Лиза.
И потому что Лиза сейчас страдает.
Я понимаю ее и очень сочувствую. “Эко”, на которое она возлагала такие надежды, не принесло желаемого результата. Все впустую. Поездки, консультации, длительная подготовка… Ничего. Она не хочет меня слышать. Ей трудно принять тот факт, что она не может родить ребенка. Я уверен, что этот приговор не окончательный. Я присылаю ей ссылки на статьи и передачи, я пытаюсь убедить ее в том, что сейчас просто-напросто не время для ребенка. Возможно, не готова она. Возможно, я. И второе вернее всего. Я фаталист. Я верю в то, что все происходящее с нами не случайно, все имеет свои причины. И свои последствия. И если ребенок, наш ребенок, не хочет приходить в этот мир, значит, просто не наступило его время. А может, такого дитя не может существовать в принципе. Потому что… Потому что наш брак уже изжил себя.
Я люблю ее. По своему. Скорее, как старший брат. Как тот, кто когда-то взял на себя ответственность за ее жизнь и благополучие. Но нам вместе давно уже неуютно. Мы пытаемся придумать что-то, что нас могло бы объединить. Но все это лишь продлевает агонию.
Моя жена-ребенок. Беспомощная и беззащитная. Нераскрывшийся бутон, который я с какого-то хрена полез срывать три года назад.
– Даня, о чем ты думаешь?
– О нас. О тебе.
– А мне почему-то кажется, что мыслями ты очень далеко отсюда.
Чертова женская интуиция.
– Я тебе надоела?
– Лиза, не начинай.
– Ты зря думаешь, что я ничего не понимаю. У меня нет высшего образования, как у тебя. Но мозги у меня на месте.
– Я никогда и не утверждал обратного.
– И я вижу, что… – она всхлипывает, но старается взять себя в руки. – Я вижу и понимаю, что ты был прав. Мне просто не суждено иметь детей. А зачем тебе бесплодная жена?
Я обнимаю ее одной рукой и целую
