запасные вещички воспитателю и заверяю ее, что сегодня уж точно не опоздаю забрать ребенка.
Конечно не опоздаю – работы-то у меня сейчас нет!
Втиснувшись в автобус, добираюсь до офиса. Если рано утром меня колотил озноб, то сейчас, после общественного транспорта, наоборот, хочется скинуть с себя всю одежду, чтобы подставить разгоряченное тело холодным ветрам и остудиться.
Показываю пропуск и прохожу в свой кабинет.
– Викуль! Да я бы сама тебе все вещи твои принесла, – подбегает Иринка. – Я в любом случае к вам сегодня собиралась.
– Я в бухгалтерию, Ир.
Она заглядывает в мои глаза.
– Вик, ты совсем красная, так плохо, да? – Она участливо заглядывает в глаза. – Бедная моя, бедная…
В бухгалтерии подтверждают слова Ирины. Я безработная и совсем безденежная. Конечно, можно как-то бороться, искать справедливости, но толку… Толку никакого не будет, это точно…
И потому медленно складываю вещи в пакет, утираю лицо платком, пью воду из стакана, чтобы хоть немного остудиться, и бреду вперед.
Как только дохожу до приемной, чтобы забрать трудовую, замираю.
Потому что слышу ненавистный голос.
Голос бывшего мужа.
– Ты не должна была приезжать, – нетерпеливо говорит он кому-то. – Зачем ты сюда приехала?
– Но я…я хотела тебя порадовать, – в голосе женщины слышны кошачьи нотки и от этого хочется передернуть плечами. Слишком открыто, откровенно, подобострастно.
– Я тебе сказал, что не нужно. Не нужно меня проверять и мне это не нравится, – он говорит твердо, жестко, и видно по голосу, что этот разговор продолжается уже не впервые.
– Малыш, – я закатываю глаза: мне кажется, невидимая из-за приоткрытой двери девушка закусывает губу, заигрывая.
Я заглядываю в приемную. Как мне быть – остаться или уйти и вернуться позже? Совсем не хочется сталкиваться нос к носу с бывшим мужем. И тем более не хочется видеть ту, с которой он сейчас проводит свое время…
И только я принимаю решение уйти, делаю шаг назад, как запинаюсь о собственную пятку и едва не лечу пятой точкой на пол. Только в последний момент удается удержать равновесие. Однако главное уже случилось – меня рассекретили, я наделала слишком много шума…
– Кто там? – из-за двери в приемную выходит он.
Смотрит повелительно, свысока. Верхняя губа изгибается брезгливо.
– А, это ты…
Я пожимаю плечами. Секретаря на месте нет, и я растерянно оглядываюсь – уйти или остаться?
– Милый, – вслед за ним выплывает загадочная обладательница «кошачьего» голоса. Я стреляю глазами, быстро вбирая в себя все: и ее тонкую дорогую короткую курточку, и сапожки, и сумку, которая явно стоит как две моих годовых зарплаты…
Она тоже внимательно и цепко оценивает меня.
Я моргаю.
Глаза режет до влажности.
Наверное,
