идет изнутри, из самого чрева. Острыми иголками распространяется по телу. Не дает вдохнуть. На горло будто наступили.
– Волновала дальнейшая судьба двоих людей, – дрожит голос, от злости и несправедливости его громкость набирает обороты: – Меня поставили перед выбором: либо они, либо наследство, оставленное отцом. Я без раздумий переписала все на мачеху, но даже здесь меня обманули. В итоге я лишилась всего. Моя мачеха бессердечная, а ее дети еще хуже, – последние слова я выкрикиваю надсадно, давлюсь слезами.
Когда кажется, что вот-вот рухну на пол от бессилия, отказываюсь сжата сильными руками. Носом уткнувшись в стальную грудь Назара, я повисаю на нем и плачу. Рыдаю, что есть мочи, в кои-то веки ощущая себя нужной, услышанной, защищенной.
Грубые ладони Назара успокаивающе поглаживают мою спину. Касания такие приятные и уютные. Осторожные, словно он боится меня раздавить.
Я сквозь махровую ткань халата чувствую, какие у него горячие руки.
В его объятиях спокойно. Ни проблем нет, ни прошлого, ни воспоминаний. Момент поставлен на паузу.
Сердечко екает в груди, пульс скачет от тесной близости. Слезы высыхают на разгоряченной коже, а руки его по-прежнему гуляют по мне, к себе прижимают.
Задираю голову и встречаюсь с его волчьим взглядом. Зрачки бегают по моему полыхающему лицу.
Он хочет мне помочь. Оградить от всех бед. Я чувствую это. Не могу ошибаться.
– Познакомишь? – спрашивает с хрипотцой.
Моргаю. От непривычной нежности я потеряла нить разговора.
– С кем?
– Со своей злой мачехой, разумеется, – нисколько он не шутит.
Это заставляет напрячься.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– А ты больше не думай. За тебя теперь я думать буду, – весьма убедительно.
Назар выпускает меня из рук, достает из заднего кармана что-то.
– Кажется, ты кое-что потеряла, – улыбнувшись, передает мне паспорт с узнаваемой обложкой.
Восторгу моему нет предела!
Подскочив на месте, я вешаюсь Назару на шею. Визжу на радостях ему в ухо. Держать себя в руках не получается совсем. Эмоции переполняют меня, что кажется взорвусь.
Не сдержавшись, я вжимаюсь губами к его щетинистой щеке. Смачно чмокаю и только потом понимаю, что позволила себе лишнего.
Назар в удивлении вскидывает свои широкие брови. Я прочищаю горло от першения, заливаясь краской стыда.
– Извините… меня… Это случайно вышло.
Зрачки Назара вымещают всю голубизну его глаз, окрашиваясь в черный. Меня бросает в жар, оттого как он смотрит на меня в упор. Замышляет что-то.
– Извиняю, – произносит низким голосом, не моргая.
– Как… Как же вам удалось его вернуть? – скромно интересуюсь, отойдя на пару шагов от греха подальше.
– Подручными средствами…
Мне абсолютно ни о чем это не говорит. Надеюсь, эта фраза не таит в себе ничего
