тьмы, – Себастьян вручил послушнику две монетки, а я повторила ритуальное приветствие.
Нас благословили, пропуская внутрь и переключились на новых прихожан.
– Да хранят Боги тех, кто чист душою…
Внутри храма царила тишина, пахло розмарином, хвоей и дымом. В такое время посетителей было мало, и мы могли неспеша осмотреться.
Резные колонны, украшенные защитными рунами, пол из тёмно-синего мрамора и восхитительные витражи, изображающие героев древности…
Храм Семи Духов поражал благородной красотой и изяществом. Чистота линий, совершенство камня. Ничего лишнего или вызывающего. Ничего, что могло отвлечь прихожан от молитвы и покаяния.
– Да услышат Великие духи мои мольбы, – Себастьян взял из стоящей на столе корзинки две свечи и подал одну мне.
Я прочитала ритуальную молитву на удачу, зажгла свечу и поставила её в шандал. А затем взяла у дракона несколько золотых монет и подошла к алтарю с подношениями.
Мешочки с деньгами, амулеты, кольца, цветы…
Каждый приносил жертву согласно загадываемому желанию. И чем больше он просил, тем дороже было подношение.
Глупое суеверие… Богам и духам важна не цена дара, а искренность молитвы. Но…
Монетки со звоном упали на алтарь, и я случайно зацепила ладонью медальон, украшенный крупным сапфиром.
Руку пронзило дикой, обжигающей болью, а храм затянуло чернильным маревом. Проклятый амулет принадлежал одной из жертв…
Дар медиума вошёл в полную силу и перед глазами заплясали тени прошлого… женский крик, гроза за окном, звонкий цокот каблуков… низкий, вкрадчивый, и… такой знакомый голос…
– Невозможно…, – беззвучно прошептала, цепляясь пальцами за алтарь. Почувствовала, как Себастьян придержал меня за локоть, не давая упасть, – нет… невозможно…
Сердце бьётся раненой птицей, а горло сжимает спазмом. Липкий, леденящий страх забирается под кожу, просачивается в каждую клеточку, ледяным свинцом растекается по венам…
Цокот каблуков оглушает, путает мысли, а перед глазами проносятся обрывки чужих воспоминаний…
Роскошный особняк, старинные гобелены, картины… пытаюсь запомнить, собрать осколки памяти, но всё так размыто, нечётко, словно в тумане…
Слышу лишь чужой страх и голос…
– Летиция, куда же ты, девочка моя?
Дышу глубоко, пытаясь успокоиться, не выдать себя. Амулет может быть ловушкой, если упаду, закричу, покажу хоть каплю настоящих эмоций – выдам нас с потрохами. Сжимаю медальон в ладони, жадно впитываю последние воспоминания жертвы. Я должна увидеть, запомнить… я должна найти того, кто убил хозяйку амулета.
Ночь… безумные раскаты грома за окном…
Хочется крикнуть, обернись, посмотри по сторонам! Но ведьма мчит вперёд, выстукивая каблучками мелодию своей смерти…
Сбрось туфли, глупая! Ты не спрячешься… он идёт на звук!
Но девушка меня не слышит… скользит по мраморному
