в этом. Родители Рины вряд ли являлись её настоящими родителями.
И последнее – все кристаллы, которые мы с ним нашли, хранились у того, кто выдавал себя за дядю Альберта. И я понятия не имела, где именно.
Держать лицо и делать вид, что я не догадываюсь о том, что вокруг меня происходит, оказалось несложно. Благо, за несколько прошедших лет, дядя – или теперь мне называть этого человека Грегори? – постарался по максимуму развить мои актёрские способности.
И, наконец, я стала замечать то, что не замечала раньше.
Взять Рину.
Ну как я могла поверить, что до нашей встречи эта женщина подрабатывала в госпитале? Утончённая внешность, нежные руки, прекрасная осанка… Да она точно аристократка. Даже не торговка.
А родители Рины – милая чета Вермусов? Рина совсем на них не похожа. Ни жестами, ни внешностью. Да и сейчас я вдруг поняла, что отношения их были скорее приятельскими, чем родственными. Уважительными, но отстранёнными.
А её дети, два мальчика-погодки? Они смотрели на меня, как на пустое место, хотя к дяде Альберту относились уважительно. Даже очень. А к моим малышам снисходительно.
Но мои наблюдения были прерваны довольно быстро.
Вечером первого же дня, когда родители Рины привезли Лису и Алекса, чтобы оставить, за вечерним чаепитием Джем Вернус вдруг произнес спокойным тоном:
– Элли всё знает. Но старательно делает вид, что ни о чём не догадывается.
За столом наступила тишина.
На мне скрестились взгляды всех присутствующих, а я, естественно, побледнела и с силой сжала ручку фарфоровой чашки, из которой только что сделала глоток чая.
Неужели я такая плохая актриса?!
– Дело не в этом, – на невысказанный мной вопрос ответил Джем Вернус. – Я – менталист высшего уровня, – мужчина слегка пожал плечами и вопросительно посмотрел на дядю.
Я тоже перевела на него взгляд. Глаза мужчины стали ледяными, черты лица – хищными, губы сжались в плотную прямую линию. Я почувствовала, как сердце падает в пропасть.
– Давно она знает? – процедил он тихо, не отрывая от меня своего жуткого взгляда, но обращаясь к менталисту.
– Похоже, что нет. Вероятно… хм… с ночи, – спокойно ответил тот, с невозмутимым выражением на лице отпивая чай.
Я медленно опустила чашку на блюдце, разлив чай, со звоном, не прерывая зрительного контакта, – мужчина словно загипнотизировал меня.
– Ясно. Та самая кошка, – усмехнулся дядя и наконец отвёл взгляд, с упрёком посмотрев на Рину.
Женщина сидела прямая, оцепеневшая и смотрела на меня нечитаемым взглядом.
– Как много Элли узнала? – спросил дядя у Джема.
– Для этого необходимо более глубокое вмешательство, – серьезно ответил менталист.
– Действуй.
– Не надо, – прошептала я, вспомнив полицейского менталиста и то, как я потом чувствовала себя. – Пожалуйста. Я сама расскажу, а вы подтвердите, правда это или
