или убежать, если был простор. Аркадия смутил стиль ее мышления. В разговоре мисс Гильфо почти не использовала слов, характерных для молодежной субкультуры, с точки зрения лексического состава речь ее была почти художественной, при том что ей, как она сама призналась, скучно читать большие книги. Свою позицию она сформулировала так: «Зачем мне какие-то чужие мысли, у меня давно есть свои! Это все написано для денег, только и всего!» Аркадию она начала говорить разные комплименты о нем самом, о его внешности и спортивной подготовке. Ей понравилось, как он отделал тех двух бойцов. И еще ей понравилось, как Аркадий с помощью нескольких линий изображал растения, дома и лица. Аркадий спросил, нравится ли ей рисовать. Ни с того ни с сего Гильфо сказала:
– Вам было жалко тех, кого Вы победили? Вы их били с удовольствием?
– Нет, мисс Гильфо, я практически никогда не бью с удовольствием. Но мне их не жалко!
– Вам вообще никого не жалко?
Аркадий удивился.
– Отчего же, я испытываю сочувствие ко многим. Но те субъекты были мои противники, поэтому зачем мне их было жалеть?
– Вы никого не жалеете! – сказала Гильфо уверенным тоном. – Вы решительный и… злой! Внешне Вы очень мягкий, но в основе, я вижу, Вы жесткий, даже жестокий!
Аркадий решил не спорить со странной девицей. Гильфо стала много говорить о типах личности и о психотипах. В той стране психологию считали очень солидной, значимой сферой деятельности. В Кралепоре психологию изучают только как раздел науки, довольно небольшой. Гильфо с увлечением говорила о подходах, позволяющих отличить плохого зверя от хорошего. Аркадий заметил, как она сама путается в положениях: то она говорит, что совсем плохих нет, что нельзя делить всех на хороших и плохих, поскольку внутри каждого – целая вселенная; но спустя несколько фраз она начинала критиковать простых граждан за их необразованность и бескультурье. Аркадий не мог понять, что у нее в голове. Он видел ее три дня, и в каждом дне ее интонация была очень неоднородной. Она ругала волков, хвалила Аркадия, говорила, что у волков есть то, чего нет у псов и койотов, восхищалась тиграми и ругала тигров. С чего она взяла, что Аркадий жестокий? Неужели только из-за нескольких слов, сказанных им (о работе КРБ в этой стране никто не может знать подробно. Кстати, на боевых операциях Аркадий не предавался жестокости никогда, он просто эффективно выполнял задачу). Однажды она начала восхищаться чем-то явно примитивным, неизящным. Аркадий даже подумал, что у нее есть психический сдвиг. На функциональных способностях это не сказывается – девушка резво движется, ловко нажимает на кнопочки; она умеет быстро договариваться – не исключено, что в этом ей помогает статус. Профессор Гильфо находится на особом счету у правительства. Он не засекречен, но информация о нем проходит сквозь тесное сито цензуры. Внешние контакты с профессором тоже резко ограничены. Едва Аркадий сел в кабину, ему сразу же начали рассказывать
