шикает, затыкая меня на полуслове, стоит заикнуться. Её грудь вздымается и опускается, словно подавляет желание продолжить словесный бой. То, с какой силой она бьёт пальцами по клавиатуре, коротая время за докладом, ещё одно доказательство кипящего в ней гнева. Я не вижу, что она печатает, но вполне возможно одну и ту же фразу по типу «Игнорируй его».
Профессор возвращается спустя несколько минут и нарушает гробовое молчание. Мужчина переглядывается между нами. Его миндалевидные голубые глаза образуют узкие щелки, а вокруг собираются морщинки прямо как у шарпея. В них застыло презрение и доля интереса, будто нашёл подопытных мышат и хочет узнать, как они будут действовать в критической ситуации.
– Вы понимаете, для чего я вас оставил? – Он обходит нас и занимает местечко во главе стола.
Язык чешется сказать, что не обязательно наряжаться на лекции как на заседание в конгресс. Его тёмно-синий костюм не вписывается в обстановку кабинета, обшитого деревом, а начищенные до блеска коричневые ботинки словно насмехаются над выцветшим паркетом.
– Нет, сэр, – голос Хелены ровный, но раздражение ощущается на тонком уровне. Ноутбук покоится на плотно сжатых коленях, и она аккуратно закрывает крышку, словно старается держать себя в руках.
– Мистер Ларсон, ваши предположения? – Профессор обращается ко мне. В интонации улавливаю обвинение. Мужчина снимает очки, берёт сухую салфетку и протирает линзы, словно начавшийся диалог уже наскучил.
Я нацепляю безучастную маску.
– Нет.
– Вы сдавали зачёт.
– Было дело, – соглашаюсь я, искоса взглянув на Хелену, которая в гневе до чёртиков сексуальная. Я заинтересован в цвете её трусиков, а не в диалоге с профессором.
Её огненно-рыжие волосы будто стали на пару оттенков ярче, превратившись в языки пламени. Мне хочется провести по ним пальцами, но боюсь, приближусь и сгорю заживо. Она закидывает ногу на ногу так, что носок ботинка упирается в стенку стола, и продолжает буравить настенные часы.
Возможно, она подавляет тягу заехать мне промеж ног.
Возможно, я позволю, но лишь для того, чтобы снова увидеть её улыбку.
– Мистер Ларсон? – Голос профессора заставляет вспомнить, где нахожусь.
Дьявол, я никогда не мог пройти мимо хорошенькой девчонки. Моя слабость.
– Вы понимаете всю серьёзность ситуации?
Твою мать, какой ситуации?
Неохотно отрываю глаза от ботинка соседки и поднимаю выше, заметив, как сжались и побелели её пальцы на ноутбуке. Он вот-вот треснет по полам. Судя по лицу, она на грани рвануть подобно бомбе. Или же сломать его о мою голову. Что ж, хотя бы мои яйца не пострадают. Я везде нахожу плюсы.
– Это какая-то ошибка! – Холодно отчеканивает Хелена сквозь плотно сжатые зубы. – Такого быть не может!
– Согласен, – профессор сцепляет пальцы в замок и опускает руки на стол, вновь переглянувшись между нами. – Кто из вас дал другому ответы?
Проклятие,
