мере того как посетители заполняли зал, первый ряд привлекал все больше возбужденных взглядов, зрители тянули шеи, рассматривая сидящих. Мелвилла это ничуть не смущало. Наверное, привык к подобному вниманию, предположила Элиза. Причина повышенного интереса не обязательно заключалась в индийском происхождении графа. Индийцы не были в Англии редким явлением: матросы служили на британских судах, ремесленники продавали свои изделия на многих городских рынках, дети торговцев из Ост-Индской компании учились в английских школах, няньки ухаживали за дворянскими отпрысками. Но Мелвиллы, потомки двух знатных семей из Индии и Британии, вызывали всеобщее любопытство с момента своего рождения.
Даже когда появилась мадам Каталани, зрители, казалось, не могли определиться, куда смотреть: на сцену или на первый ряд. Но она запела, и ее голос – прозрачное, чистое, исполненное страсти сопрано – захватил всех.
– Вы знаете итальянский? – шепотом спросил Мелвилл, наклонившись к Элизе.
– Нет, – призналась та.
– Я тоже. Как вы думаете, о чем она поет?
– Не знаю, – вяло ответила Элиза, но это была неправда.
Мадам Каталани вкладывала в каждую ноту такую значительность и печаль, что не требовалось понимания слов, чтобы догадаться, о чем она поет, – о разбитом сердце. Слушая ее, невозможно было не вспомнить о меланхолических моментах собственной жизни, и Элиза с неизбежностью обратилась мыслями к Сомерсету, пока их не прогнала.
Антракт наступил, по мнению Элизы, слишком быстро. Ее настолько захватила великолепная музыка, что о своем намерении благочестиво сидеть на месте она вспомнила, только входя в чайную комнату. Леди Хёрли продолжила знакомить своих друзей. К счастью, похоже, о загадочной первой встрече Элизы и Мелвилла все забыли, переключившись на новую линию допросов.
Первый залп дала миссис Винкворт, спросив:
– Как давно вы в Бате?
– Один день, – ответила леди Каролина.
– С половиной! – уточнила леди Хёрли.
– Да, как ты могла забыть о половине, сестрица? – попенял ей Мелвилл.
– Вы в нашем городе впервые? – спросил мистер Бервик.
– О нет, – сказала леди Каролина. – Когда-то в детстве я прожила тут целый месяц по прихоти матери, решившей дать мне школьное образование.
– В Батском пансионе для юных леди? – заинтересовалась миссис Майклс. – Мисс Винкворт, вы ведь тоже там учились?
– Да, там, – ответила миссис Винкворт за свою дочь, словно та была ребенком.
– Почему всего месяц? Вам пансион не приглянулся? – спросил адмирал Винкворт, заранее напыжившись в предвкушении обидного ответа.
– Скорее, это я ему не приглянулась, – сказала леди Каролина, красноречиво и элегантно пожав плечом. – Но я уже и так знала французский в пределах, необходимых женщине, поэтому матушка разрешила мне покинуть пансион.
Элизе страшно захотелось спросить,
