и пошел Ихтиандр себе дальше.
Но планы планами, а вышло в итоге, как та бабушка сказала. Вспомнил Ихтиандр о забытом обете, принял монашество и стал Серафимом. В 2010 году патриарх Илия рукоположил его в диаконы:
– Вы ведь ассириец? Хочу отправить вас в Канду[4], чтобы служить среди ассирийцев на родном языке.
На хиротонию приехали ассирийцы со всех частей Грузии. Подходили, поздравляли. Но языковые познания у виновника торжества оказались невелики. «Шлама алохун»[5] и еще несколько фраз. Стало ясно, что надо учиться. Священник должен быть образованным.
Вот так отец Серафим оказался в Канде. Последующие годы были заполнены общением с односельчанами и созданием песнопений на ассирийском языке. Откуда ни возьмись прорезался у бывшего спортсмена голос. Да еще такой голосище, что позавидуют оперные певцы…
– …В такое даже трудно поверить, – удивился паломник.
– Трудно или легко, но факт налицо, – последовал невозмутимый ответ.
Мариам Кавтарадзе – хранительница монастыря Ркони
Морозный ветер с гор задувал в узкую бойницу в стене. Священник у каменного алтаря читал ектению:
– Миром Господу помолимся.
У дверей стояла единственная прихожанка и крестилась на каждый негромкий возглас служащего.
Сегодня особый день для священника. Добрался до Рконского монастыря на машине и смог отслужить литургию. А дорога еще та… Непролазная грязь, а пока доедешь, все покрышки сотрешь об камни и увязнешь в грязи болотной. Места глухие, редкий упертый турист сюда забредет, и потому сегодняшняя служба дорогого стоит.
Батюшка рассказывал, что Рконский монастырь построили в незапамятные времена примерно в VII веке. Строили мощно, из каменных глыб, впоследствии пристраивали по церкви, потом в XVIII веке и колокольню небольшую смогли возвести.
Здесь, в ущельях Триалетского хребта[6], много было таких монастырей в свое время.
В эти ущелья люди уходили с равнин во время вражеских нашествий, а в VII веке сюда приходили сначала персы, а потом арабы. Монастырь Ркони специально построен так, чтобы до него было трудно добраться и своим, и чужим.
Монахов тут давно нет, но статус монастырской территории есть, он никуда не делся. Потому и Мариам Кавтарадзе тут живет, бережет покой монастырских стен. Она хранит у себя ключ от церкви. Если кого Господь приведет в глухомань, то Маро-бебо откроет древнюю дверь и поможет свечки зажечь. Но редко это бывает.
До ближайшего города ехать и ехать. Таксист 30 лар возьмет в один конец. Тут на много километров ни магазина, ни школы, ни врача. Не дай Бог плохо станет Маро-бебо, до Гори не довезут. Это летом еще какой-то шанс есть, а зимой и думать о поездках бессмысленно: никакая машина не проедет. А возраст у Маро-бебо немалый – 83 года. Но Господь ее хранит. «Только и остается, что трудиться и о всяком печальном, фаталистическом не думать. Здоровее будешь».
Дел у Маро-бебо каждый день видимо-невидимо. Корову подоить, сено ей занести,
Мир вам (
