с того момента, когда он дотронулся до моей руки на площадке для дартса.
До сегодняшнего вечера мне удавалось скрывать свои эмоции, делать равнодушный вид, напоминая, что отношения не для меня. Но как сопротивляться, если у меня в жизни никогда не было серьезных отношений, а несерьезные – в виде слюнявых попыток поцеловать и неловко обнять меня – закончились еще в колледже. Правда, и искушений было немного. Мне не нравились парни наглые, которые раздевают взглядом и считают, что все девчонки должны падать у их ног и сами собой штабелями укладываться.
Не нравились робкие и неуверенные в себе заморыши. Таких хотелось обнять и плакать. И уж тем более вызывали отторжение те, кто хотел купить меня.
А Макс… Он особенный. Не олигарх. Раз прислали сюда, значит, работает. И опять – если прислали на форум, значит, перспективный и ценный сотрудник. Он уверенный в себе. Но не той уверенностью, когда выпячивают грудь и красуются. Нет, он как лев, которому ничего не нужно доказывать. С одного взгляда понятно, что ему не нужно прикладывать никаких усилий, чтоб завоевать девушку.
Темно-русые, небрежно растрепанные волосы и отросшая щетина придавали ему несколько беспечный вид, но внимательные серые глаза тут же это впечатление развеивали. Аристократичные черты лица, чувственные, но не сладкие, как у киношных соблазнителей, губы.
И сложен идеально. Подтянутый, стройный, и сразу видно, что в зал ходит. Как он, не долго думая, усмирил приставучего бычка, который привез детей на отдых – а сам «Дети наши цветы, собрал букет, сдай аниматорам!» И как волк, рыщет, кого «осчастливить» своим вниманием.
Макс – рыцарь. И до соплей обидно, что не моего романа. Я себя старалась успокоить тем, что такие мужчины могут заводить только мимолетные романы, в том числе и курортные.
А меня от самого понятия «курортный роман» в дрожь бросает. Перед глазами пример мамы, которая не гнушалась короткими интрижками, и что из нее вышло. Лучше я уж буду одна, но моему солнышку не в чем будет упрекнуть меня.
Но противное существо, которое живет в каждом человеке и называется «внутренний голос» все равно упорно подзуживало, что я имею право на счастье. Взрослое, осознанное, раз уж юношеского беспечного я лишена.
Наверно, этот подстрекатель сегодня был очень активен, раз я не устояла и не смогла, как обычно, отфутболить Макса. Не оборачиваясь, я зашла в корпус, но не пошла в комнату, а поднялась на второй этаж, на открытую террасу. Как шпион на задании, я осторожно высунула нос и глянула вниз. Макс все еще стоял на месте, засунув руки в карманы и смотрел туда, куда я удалилась.
Комок подступил к горлу, и я готова была расплакаться от жалости к себе.
Я не могу себе позволить даже дружеское общение, потому что и так сердце забывает привычный ритм в его присутствии. А если буду еще и встречаться, естественно, самым целомудренным образом, то влюблюсь в него так, что придется отрывать с кровью.
Каждая его фраза откладывается в моей памяти. Нет, просто врезается, и я могу до мельчайших подробностей воссоздать интонацию,
