слезы, – нет, я просто счастлива. Я же люблю, когда меня подставляют у всех на виду. Когда тебе надоест надо мной прикалываться? Я виновата, что заняла место Ольги?
Рас хотел дотронуться до меня, но его остановила Маришка очередным ударом тетради:
– Уйди с глаз долой.
– Я все объясню…
– Не хочу тебя видеть, – подтвердила я.
После обеда Маришка помогала мне собирать вещи. Хоть переезд был временный, но пришлось собрать все. Судя по рассказам однокурсниц, нижний уровень не то место, где хотелось бы жить нормальной девушке.
– Там обычно живут либо двоечники, либо хулиганы, – разъяснила Маришка, укладывая в чемодан Ольгины блузки. – Сейчас там никого нет.
– Уже есть, – напомнила я.
Подруга яростно затолкала очередную шмотку.
– Ты только не думай, что Бартос это сделал из личной неприязни. У нас за шпаргалки здорово наказывают. Мол, маг-недоучка – бомба замедленного действия. Лучше признать, что чего-то не знаешь, чем потом всем вредить. Хотя да… Бартос урод! Ненормальный, его даже другие преподы, кажется, недолюбливают.
Может быть, может быть…
Я призадумалась.
– Так вы же мне помогаете, колдуете…
– Это вынужденная мера. А вот сегодня Рас подставил тебя наглым образом. Надо было у него спросить, чего он этим добивался.
– Я сама у него спрошу.
Мне не хотелось переезжать не только потому, что я привыкла к роскошной комнате с личным санузлом и гардеробной. Мне хотелось быть с Маришкой, она хоть не совсем моя, но все-таки самый родной здесь человек.
Большинство вещей пришлось сдать в камеру хранения. Кое-какие мелочи, вроде немногочисленной косметики и любимой плюшевой овечки, Маришка припрятала у себя.
Я стояла на первом этаже общежития, держа небольшой баульчик с чужой одеждой и сумку с учебниками. Через некоторое время ко мне спустился Рас с таким же набором вещей. Он хотел забрать у меня одну из сумок, но я из вредности не дала. Пусть видит, как я на него обижена.
Ровно в назначенный час к нам подошел комендант общежития, милейший старичок в набитой всякими мелочами жилетке с объемными карманами. Студенты называли его просто и по-домашнему – дядя Сава.
– Что же вы такого натворили, мохнатики? – непритворно вздыхал он, доставая из своего стола связку ключей. Наверное, в карманах им места не нашлось.
А что я ему скажу? Мне, отличнице, на легком тесте подсказывал другой отличник? Рас тоже не спешил с ответом.
– Неужто на парах целовались?
О да, и за это нам выделили отдельное помещение для поцелуев.
Дядя Сава повел нас вниз, в подвал. У меня внутри все похолодело. А вдруг там карцер?
Контраст между первым этажом и подвалом был очевиден: необжитый, никакой мебели. Только каменный пол и стены с облупившейся болотной краской.
Старик гулко хлопнул в ладоши. Вдалеке замерцал один-единственный светильник. Комендант недовольно цокнул
