добрался домой минут за пять. Гнал, как не в себе. Наплевав на правила, безопасность и рациональность. Мигалку поставил и летел, обгоняя ветер. Словно от демона бежал. Ведьма с невинным личиком и взглядом дикой волчицы. Я ударил по рулю, выпрыгивая из тачки. Понять не мог, что меня так заклинило? Баба как баба. Ну красивая, да. И? И, блядь?! Объясните мне кто-нибудь?!
Открыл дверь, порывисто сбросил китель, заметил туфли, лежавшие в коридоре. Ира вроде с подругами ужинала сегодня. Выпила, наверное. Ей хватало пары бокалов, чтобы стать «тепленькой», если больше, то можно заносить. Свет нигде не горел: я хлопнул в ладони, и тусклая серебристая подсветка побежала по потолку. На полу обнаружил один чулок и синее платье. Настроение из перевозбуждено плохого, стало опасно хреновым. Мы жили вместе чуть больше года и такие загулы случались раз или два.
Щелкнул ночник в спальне, больше не опасаясь разбудить невесту. Она спала в одном белье со свисавшим со ступни одиноким чулком. Состояние «тело», алкогольная кома. Некоторым лучше не пить. Нет, Ира не буянила и не исполняла под градусом, но чуть больше нормы – и живой труп обеспечен.
Я присел рядом, провел пальцем по кружеву трусиков, бедро сжал. Член отозвался болезненной эрекцией. Мне сейчас ох как необходима женщина. Приют, тыл, тормоз и напоминание, что мне совсем не нужно усложнять жизнь. Но что-то не то. Совсем не то.
Я ласкал, смотрел, распалял. Себя, естественно. Настроиться на эту женщину пытался. Красивую, с роскошными бедрами и пышной грудью. Голубыми глазами и светлыми мягкими волосами. Приятную, знакомую, понятную. Только я не любил ее. Я вообще женщину никогда не любил.
Наше знакомство случилось пять лет назад: Ира вернулась из Лондона. Училась там. Отцы быстро задумали провернуть каверзу с династическим браком. Скрепить партнерство, так сказать. Поначалу я не обращал внимания на намеки родителя, затем заметил, что все чаще мы с Ирой оказывались в одной ложе в опере или в театре. Посещали одни и те же светские приемы и сидели рядом на званных ужинах. У нас были общие темы, общие знакомые и даже общий бизнес. У меня в большей степени, мы с папой в равных долях владели акциями компании, у нее по отцу. Но Ира единственный ребенок, наследница, а меня Герман Львович считал сыном и мечтал породниться.
Это был выгодный союз. Да и с Ирой мы были приятны друг другу. Понимание, комфорт, секс. Она говорила, что любит. Я отвечал, что тоже. Не хотел обижать.
Вряд ли мог бы найти кого-то более подходящего мне, а в любовь я не верил. Не хотел верить и тем более испытывать.
Тяжело поднялся с кровати и направился в гостевой душ. Разделся, выкрутил кран, чтобы ледяная вода смыла вкус чужих губ и запах цветов с кожи. Чтобы голова ясной стала. Чтобы член наконец упал.
В любви я не видел ничего хорошего. С детства. Моя мать любила меня и отца, а потом очень полюбила антидепрессанты. Меня замечать перестала, как и отсутствие папы. Мне было пятнадцать, и я давно уже ничему не удивлялся: у него любовницы, у нее таблетки. Единственное, чего не знал наверняка, что началось раньше: бабы или зависимость
