ее, что ничего не скажет Шарлотте, когда из тренировочного зала послышались громкие голоса. Тесс поднесла палец к губам и осторожно прижалась ухом к двери. Софи последовала ее примеру. Низкий, грубоватый голос определенно принадлежал Гидеону, другой – его брату.
– Габриэль, рано или поздно придет время платить по счетам. И нужно решить, на чьей мы стороне.
– На стороне отца, разумеется, – напряженно ответил младший Лайтвуд. Последовало непродолжительное молчание. Потом снова заговорил Гидеон:
– Ты знаешь о нем далеко не все и понятия не имеешь, что он натворил.
– Я знаю, что мы – Лайтвуды и он – наш отец, – отчеканил Габриэль. – После смерти Гренвиля Фэйрчайлда он имел все основания претендовать на пост главы Института.
– Ты не допускаешь, что у Консула были причины отказать ему и назначить Шарлотту Бренвилл? Она не так глупа, как ты думаешь.
– В самом деле? – Голос Габриэля сочился ехидством. – Она позволила нам прийти сюда и тренировать своих драгоценных девочек. Неужели она не догадывается, что мы будем шпионить для отца?
Софи и Тесс ошарашено переглянулись.
– Она пустила нас в Институт только потому, что Консул ее заставил. Обрати внимание: нас встречают в дверях, отводят сюда, а потом провожают к выходу. У мисс Коллинз и мисс Грей мы вряд ли выведаем что-нибудь интересное. Так чем же, по-твоему, мы можем навредить Шарлотте?
В зале снова воцарилось молчание. Тесс буквально слышала, как Габриэль раздувается от злости. Наконец его прорвало:
– Если ты так презираешь отца, то зачем вернулся?
– Я вернулся ради тебя, – сердито ответил Гидеон, но договорить не успел: Софи и Тесс слишком сильно навалились на дверь, и та распахнулась. Девушки торопливо выпрямились; Тесс искренне надеялась, что их чрезмерное любопытство осталось незамеченным.
Габриэль и Гидеон стояли друг напротив друга в круге света посреди тренировочного зала. Тесс бросилось в глаза, что Габриэль значительно выше старшего брата. Зато Гидеон был крепче и шире в плечах. Он пригладил рукой светлые волосы и вежливо кивнул девушкам:
– Добрый день.
Габриэль направился к ним. Тесс вдруг поняла, что во время разговора с Лайтвудом ей приходится задирать голову. А ведь она была девушкой довольно высокой и редко смотрела на мужчин снизу вверх.
– Мисс Лавлейс снова отсутствует? – спросил Габриэль вместо приветствия. Он выглядел совершенно спокойным, и только биение жилки под вытатуированной на горле руной боевой отваги выдавало его недавнее волнение.
– Джессамина все еще плохо себя чувствует, – сказала Тесс, проходя в зал. – Не знаю, как скоро она поправится.
– Подозреваю, не раньше, чем закончатся тренировки, – сухо отозвался Гидеон, чем внезапно рассмешил Софи. Тесс недоуменно покосилась на горничную; та торопливо приняла свой обычный серьезный вид, но прежде Гидеон успел бросить на нее взгляд, исполненный удивления – и, как ни странно, благодарности. Видимо, над его шутками редко смеялись.
Габриэль
