дочерью. Аркадий Борисович решил пристроить «бедную» вдову в свою контору.
– Присаживайся, Аля, – пригласил он, – похоже, не придется нам породниться. А жаль, какая была бы пара: мой Димка и твоя Вероника.
– А что так? – спросила она. – Вероника у меня девочка воспитанная, натура тонкая, уж она бы смогла с Димой договориться.
– С ним только пугало огородное может договориться, – поправив галстук, сказал директор, – это же стена, хоть лбом расшибись, на своем стоит. Представляешь, приволок эту девку к нам домой, живет теперь.
– Какой ужас! Аркадий, я так тебя понимаю, – она положила ладонь на его руку.
Аркадий заерзал в кресле, потом взял Алевтину за руку, любуясь ее «отутюженным» личиком, – умела она за собой ухаживать, в этом ей не откажешь.
– Всегда завидовал Сашке: жена ему досталась – хоть на подиум выставляй.
– На выставку, – засмеялась Аля, – ты хотел сказать на выставку.
– Хоть на выставку, хоть на подиум, все одна красавица.
Приехав вечером домой, он с порога крикнул:
– Ну что, не съехала еще жиличка наша?
– Тише, – выбежала ему навстречу Марго, – Света к диплому готовится, Дима ей помогает.
– Диме, этому барану упрямому, давно надо ко мне устроиться, звал ведь его. Так нет же, все сам да сам, сидит теперь на копейках.
Аркадий с недовольным видом сел за стол, несмотря на недовольство, аппетит у него был отменным. Но сама ситуация раздражала, даже Марго, с которой они почти четверть века прожили, не вызывала положительных эмоций. Он вдруг вспомнил грациозную Алевтину, и где-то под ложечкой засосало от приятного волнения.
– Ты знаешь, вообще-то она умная, на красный диплом идет, – сказала Марго, как будто оправдывая пребывание Светы в их квартире.
– Мне на ее диплом начхать, я без красных корочек окончил институт и вот уже десять лет в директорском кресле, – допив чай, сказал Аркадий и, ни слова больше не говоря, ушел в спальню.
Через неделю события развернулись на сто восемьдесят градусов. Аркадий Борисович, которого дома раздражало буквально все: начиная от домочадцев и заканчивая вещами, вдруг заявил Марго, что уходит от нее.
– Нам надо пожить врозь, – сказал он, отведя глаза в сторону, – устал я, Рита, на работе суеты много, дома все перед глазами мелькают.
– Аркаша, у тебя что, женщина появилась? – испуганно спросила Маргарита.
– Ну при чем тут женщина? Говорю, порознь нам надо побыть. Я даже вещи не забираю, вот только чемодан и все.
Маргарита скрестила руки на груди и с невыносимой тоской посмотрела на Аркадия:
– Аркаша, как же так, ты хоть объясни, что происходит, ты же муж мой, а я твоя жена.
– Слушай, перестань, в печенках ты уже у меня. И утром, и вечером только и слышу твое хныканье, то с Димкой нянчишься, то за мной по пятам ходишь. Устал! Понимаешь?! – закричал вдруг Аркадий. – Да! К женщине ухожу! Сейчас же!
– Понятно,
