себе в пример, а то и возводили в идеал. Самоотверженная, бесстрашная, отточившая навыки и действительно приносящая пользу Империи, что ценилось на этих землях в первую очередь. Каждый мечтал быть родине чем-то полезен. И уж Анфиса была настоящей знаменитостью в должных кругах.
Это ей льстило. Когда-то никто, несмотря на чародейский дар, не брал девчонку в ученицы, а теперь ей восхищались вокруг очень многие. Особенно «сверстники», если брать её внешний облик. Но в Академии Экзорцистов она не училась и не преподавала. Точнее, она была здесь на дополнительных курсах когда-то, уже после того, как окончила Академию Магов в столице, будучи в Гильдии Некромантов. Церкви нужны тёмные маги, чтобы упокаивать обратно всю взбесившуюся нежить. Точно так же как и колдуны с демонологами, чтобы загонять обратно бесов и всяких элементалей, кто ж иначе угомонит домовых, русалок, бледных ползунов, упырей и прочую расшалившуюся нечисть.
Вот только чародеи должны быть во всём верны церкви. И после смерти старика Эрасмуса новые лидеры имперских чародеев имели с архиепископом Виндексом довольно натянутые отношения, а народное презрение к магам росло из-за деятельности языческих культов. Уж очень многие оставляли официальную службу и к тем примыкали. Чем больше давления на этот счёт было от церкви, тем быстрее сдавались оставшиеся и позволяли утянуть себя за собой изменникам-приятелям. Цепочки тянулись, ситуация усугублялась, вербовка не прекращалась, как и взаимная охота церковников на язычников-колдунов. Казалось, ситуация патовая и скоро всех магов попросту переквалифицируют в священников, дабы был максимальный контроль со стороны понтифика и его поверенных кардиналов.
И двигалась Анфиса внутри одного из таких учебных заведений по каменным лестницам в канцелярию, где выделили для личных дел кабинет её отцу Альберту. Вытянутая длинная комната с серией окон по левую от вошедшего руку, с бархатными алыми занавесками. Правую стену сплошняком занимали шкафы то с книгами и памфлетами, то с ящиками, тоже полными разных листов, писем и списков.
Отец же её обмакнул перо в чернила за дальним письменным столом, не слыша или не обращая внимания на постукивание маленьких каблучков. Он рассылал приказания подопечным. Брок Берглунд и Синдри Линдберг были сейчас на задании, а господину Крэшнеру необходимо было знать о каждом их шаге, о ситуации в целом, дабы руководить. Ведь он тоже любил контролировать каждую мелочь.
Чёрная абайя на теле, красный фареон из войлока с золотой кисточкой поверх опускавшихся водопадом длинных и тёмных кудрей. Взор янтарных глаз скользил по написанному, пальцы с драгоценными кольцами сжимали перо, с которого вот-вот готова была упасть капля.
– Я нашла его, папочка, – доложила Анфиса, вовремя подставив округлую салфетку, дабы кляксы не получилось.
– Чудно-чудно, – с мягкой улыбкой поднял глаза немолодой мужчина с двухцветной бородкой на подошедшую дочь.
– Не могу определить, где именно, но настрой медитации
