сделала глубокий реверанс.
– Я не вполне понимаю, что ваше высочество изволите мне сказать.
– Я повторяю, мадемуазель, что когда вы хохочете все вместе в комнате у принцессы, то всякий посторонний, если он не остается за дверью, оказывается лишним.
– Разумеется, ваше высочество говорите это не о себе?
– Наоборот, мадемуазель, я говорю это и думаю именно о себе! Мне устроили не очень-то любезную встречу. Еще бы! Именно в то время, как у моей жены – то есть в моем доме – музицируют и веселятся, когда и мне, в свою очередь, хочется немножко развлечься, все убегают!.. Что же это значит? Вероятно, в мое отсутствие делается что-нибудь дурное…
– Но сегодня было все то же, что и вчера и раньше, – оправдывалась Монтале.
– Неужели! Значит, каждый день хохочут так, как сегодня!..
– Конечно, ваше высочество.
– И каждый день происходит то же самое?
– Все то же, ваше высочество.
– И каждый день такое же бренчание?
– Ваше высочество, гитара была только сегодня; но когда ее не было, играли на скрипке и на флейте: женщинам скучно без музыки.
– Черт возьми! А мужчинам?
– Какие же мужчины, ваше высочество?
– Господин де Гиш, господин де Маникан и остальные.
– Да ведь они – приближенные вашего высочества.
– Да, да, ваша правда, мадемуазель.
И принц ушел на свою половину. Он задумчиво опустился в глубокое кресло, даже не взглянув в зеркало.
– И куда это пропал шевалье! – проговорил он.
Около кресла стоял лакей.
– Никто не знает, где он, ваше высочество.
– Опять этот ответ!.. Первого, кто скажет мне «не знаю», я прогоню со службы.
При этих словах принца все разбежались совершенно так же, как исчезли при его появлении гости принцессы. Тогда принц пришел в неописуемую ярость. Он толкнул ногою шифоньерку, которая разлетелась на кусочки.
Потом он отправился на галерею и хладнокровно сбросил наземь эмалевую вазу, порфировый кувшин и бронзовый канделябр. Поднялся страшный грохот. Сбежались люди.
– Что угодно вашему высочеству? – решился робко спросить начальник стражи.
– Я занимаюсь музыкой, – отвечал принц, скрежеща зубами.
Начальник стражи послал за придворным доктором. Но раньше доктора явился Маликорн и доложил принцу:
– Ваше высочество, шевалье де Лоррен следует за мною.
Принц взглянул на Маликорна и улыбнулся. И действительно, в комнату вошел шевалье.
XII. Ревность господина де Лоррена
Герцог Орлеанский вскрикнул от удовольствия, увидев шевалье де Лоррена.
– Ах, как я рад! – сказал он. – Какими судьбами? Все говорили, что вы пропали.
– Да, ваше высочество.
– Что же это, каприз?
– Каприз?
